Законодавец есть высочайшая власть, в божеских един бог, а в человеческих разно, яко в монархиях или единовластии государь, которой никакому человеческому закону не подвержен, в аристократиях государь со знатными людьми, иже и соопределенные правлению зовутся, в демократиях или общенародиях выбранные и определенные от народа сочиняют, утверждают и всем для известия объявляют; и сии оба правительства сами законом подвержены. Что же в сочинении законов хранить должно, оное в краткости в том состоит, чтоб было не противное божеским и ко исполнению всем возможное, чтоб было тем языком, которым те подзаконные говорят, к тому точно и ясно написано, особливо в законех, и никакие иноязычные слова и витийственные речения негодны, чтоб наказания по состоянию преступления были довольно умеренные, понеже неумеренные наказания сами разрушают закон, чтоб преждния несогласные оному закону точно объявлены были, что уничтожаются или что из онаго оставляется, дабы из того выборам сужденные привлекать не могли. Главное есть, что короче закон и меньше изъятой имеет, тем менее ябедникам душевредствовать случая оставляет, но притом как никто по иностранным и неведомым ему законам, так и по своим, доколе ему оной был неизвестен, за преступление оного по правости сужден быть не может.