Мир энциклопедий

Рецензия

• 15 января 2004
• просмотров 12539

• автор Шохина Виктория Львовна

Цена пиара

Подготовка и выход в свет этого двухтомника сопровождались громкими PR-кампаниями.

Автор-составитель раздавал интервью налево и направо. Ходили слухи о подлых издателях — вроде бы Чупринина обманули, и он, бедняга, получил один-единственный экземпляр своего труда. Издатели, в свою очередь, говорили, что весь тираж забрал автор...

Отклики на Словарь состояли преимущественно из восторгов и криков «браво». Дескать, пробелы и ошибки, конечно, обнаружатся, но не это главное. Главное — «отвага и упорство», «дерзкий масштабный замысел», то, что «Чупринин очень любит русскую литературу» и что «потомки плодами его труда воспользуются». Кажется, только Вячеслав Огрызко в статье «Каша от профессора» («Литературная Россия». 2003. # 24-25) подверг Словарь трезвому и серьёзному анализу.

И вот в декабре 2003-го Словарь появился на прилавках. Называли цену — полторы тысячи рублей. Я лично заплатила 400. И то, теперь думаю, много.

Да, Словарь большой и красивый. Тяжёлый. В руках не удержать. Тираж 5 тысяч. Бумага хорошая. Переплет твёрдый, целлофанированный. На обложке крупно и красиво написано — Сергей Чупринин. Три раза: впереди, сзади и ещё на корешке. Видно издалека. (Авторы словарей обычно скромнее. Вот, скажем, в «Лексиконе русской литературы ХХ века» Вольфганга Казака имя автора — только на титуле.)

Название тоже с претензией — «Новая Россия: мир литературы». В предисловии пафосно объявлено: «Перед вами действительно новая Россия. И действительно мир литературы — такой, каким его увидел Сергей Чупринин».

Принцип отбора сформулирован туманно: «Формальным критерием включения в справочник, за немногими исключениями, явился выпуск хотя бы одной отдельно изданной книги в указанный период». Что означает «выпуск... отдельно изданной книги»? И означает ли что-либо вообще? И что это за «немногие исключения»?

Но это мелочи.

По воле автора-составителя Словарь носит гордое имя «энциклопедический». Тематические статьи — «Периодические издания», «Литературные организации», «Премии» — загнаны в Приложение. Статьи, составляющие основной корпус Словаря, строятся в лучшем случае так: род. в рабочей (крестьянской) семье (семье служащих); был членом КПСС с такого-то года. Далее следует перечень должностей/мест работы, как в трудовой книжке; потом перечень сочинений и изданий, в которых «персонаж» печатался; перечень наград (от Сталинских премий до «благодарности Б. Н. Ельцина за активное участие в президентских выборах (1996)». Членство в СП, СЖ, ПЕН-центре. И все.

«Нетривиальность моего проекта состоит в том, что критериев нет», — предупреждал С. Чупринин. «...Там не будет оценок, фраз вроде «писатель имярек необыкновенно проникновенно отразил... но полным провалом оказалась публикация романа такого-то...» Этого не будет решительно!». И в самом деле ничего «этого нет решительно». Нет критериев. Нет ни обзора творчества, ни характеристик произведений, ни их эстетических оценок. Изредка можно попасть на библиографию, под которой имеется в виду литература о писателе. Составлена библиография кое-как (с научным аппаратом у С. Чупринина, надо сказать, большие проблемы). К тому же — скудна до неприличия или заросла паутиной. Так, в статье об Анатолии Рыбакове приводится три работы о нём — 1961, 1977 и 1980 гг. В статье об Андрее Вознесенском — одна, 1970 г. Но зато сказано, что Вознесенский — «муж писательнице (так! — В. Ш.) З. Б. Богуславской». Подобных примеров — тьма и тьма.

С датами в Словаре тоже плохо. Они принципиально не унифицированы. То даётся число-месяц-год рождения/смерти, то только год.

Кому-то не повезло с датой рождения. См., к примеру: Козлов Владимир Николаевич (? — 1997). Автор кн. стихов «Нечаянные песни».

Кому-то, наоборот, — с датой смерти. Так, в статье, посвящённой Томашевскому Юрию Владимировичу, автор-составитель добросовестно сообщает о том, что известный литературовед «был членом КПСС (с 1956)». А вот вместо даты смерти ставит вопросительный знак (20.08.1932 — ?), даром что Юрий Томашевский работал рядом с автором-составителем в Литинституте.

Но это ещё ничего. Сартакова Сергея Венедиктовича (13(26).03.1908 — 1.02.1993) Сергей Иванович так вообще похоронил раньше смерти.

Часто даты отсутствуют напрочь. Просто нет их — и всё. А статья начинается с чего-нибудь эдакого: «Был членом КПСС» или «Эмигрировал в Израиль», — что забавным образом придаёт приводимым сведениям надмирный вневременной характер.

Из статей с упрощённой структурой, которых в Словаре великое множество, часто нельзя ничего понять. В них на ходу, скороговоркой сообщается: автор кн. криминальной (научно-фантастической, дамской) прозы, кн. прозы, кн. стихов, кн. для детей. Или совсем уж без затей — автор кн. Что за кн., о чём кн., зачем кн. — поди знай... Типичный пример: «Драйчик Ю. Автор кн.: Записки предпоследнего арбатца. М., «Сфера», 1997». Вот и вся информация.

Судя по всему, у Сергея Чупринина, доктора филологических наук и профессора, очень своеобразное представление об энциклопедических словарях.

Тени забытых предков

«Словарь-справочник охватывает период существования русской, т.е. написанной на русском языке литературы, начиная с 1985-го и заканчивая октябрём 2001 года», — сообщается в предисловии. Однако предисловию верить не стоит, поскольку в Словаре слишком ощутимо присутствие персонажей, творивших задолго до 1985-го.

Вот, например, статья, посвящённая Маркову Георгию Мокеевичу (6(19)04.1911- 26.09.1991), чьи сочинения создавались в период 1932-1982 гг. Вряд ли имеют отношение к «миру литературы» «Новой России» романы «Строговы» (1932; 1946) и «Соль земли» (1955), книги публицистики «Писатель и пятилетка» (1973) и «С тобой, партия!» (1976). Равно как и Сталинская премия 3-й степени (1951), полученная Георгием Мокеевичем в 1951 г. Ничего не добавляет к современной картине мира литературы и тот (по-человечески, конечно, симпатичный) факт, что Г. М. Марков был мужем писательницы А. А. Кузнецовой — её в Словаре, правда, не оказалось. Но зато оказалась Маркова Екатерина Георгиевна — «дочь писателя Г. М. Маркова», «член КПСС с 1980 года» и «жена артиста Г. Г. Тараторкина».

Людям непосвящённым трудно понять, почему «мир литературы» «Новой России» представляют: Чаковский Александр Борисович, дебютировавший как критик в 1940 году (следует подробное перечисление трудов, должностей и наград); Огнев Владимир Фёдорович, который «печатается как критик с 1949», или Озеров Виталий Михайлович, автор книг «Образ коммуниста в советской литературе» (1954) и «Коммунист наших дней в жизни и литературе» (1976). Равно как и Верченко Юрий Николаевич (29.04.1930-13.11.1994), который (судя по статье, ему посвященной) не написал ни одной книги, но прошёл славный путь от 1-го секретаря Куйбышевского райкома Москвы до «секретаря по орг. вопросам СП СССР» и вынужденно, после поддержки ГКЧП, подал в отставку.

И зачем здесь Доризо Николай Константинович, начавший печататься в 1938-м, а закончивший как раз в 1985-м? Или, скажем, Шевелёва Екатерина Васильевна, чья первая книга вышла в 1940 г., а последняя — в 1984-м. К тому же автор Словаря хоть и точно знает, что она «была членом КПСС (с 1940)», но когда ушла из жизни — не знает. Так и указано: 31.12.1916 (13.01.1917) — ? Как будто сгинула без вести бедная Екатерина Васильевна неизвестно где и неизвестно когда.

Срывая маски

Особое удовольствие Сергею Чупринину доставляет, как кажется, указание на пребывание «персонажей» Словаря в рядах КПСС — делает он это с удручающей педантичностью, хотя в других случаях именно педантичности ему так не хватает.

А ещё ему явно нравится раскрывать псевдонимы, за которыми скрываются еврейские фамилии/имена/отчества. Так, благодарный читатель узнает наконец, что: Аксельрод Елена Марковна (Мееровна); Ардов (Зильберман) Михаил Викторович, Бакланов (Фридман) Григорий Яковлевич, Богораз (Богораз-Брухман) Лариса Иосифовна, Буртин Юрий Григорьевич (Гиршович), Володин (Лифшиц) Александр Моисеевич, Лазарев (Шиндель) Лазарь Ильич, Семёнов (Ляндрес) Юлиан Семёнович. Особенно повезло Катерли: (урожденная — Фарфель; по мужу — Эфрос) Нина Семеновна (Соломоновна). И т. п.

Кстати, о евреях. Один из организаторов Антисионистского комитета советской общественности, Солодарь Цезарь Самойлович, печататься начал в 1937-м, а закончил в 1985-м. Тем не менее в Словаре он представлен всерьёз. Что за этим стоит — сказать трудно. Возможно, Сергею Ивановичу дано какое-то тайное знание относительно роли Ц. С. Солодаря в «мире литературы» «Новой России»...

Смысла в расшифровке псевдонимов мало, поскольку авторы печатались только под своим литературным именем. Можно было бы, конечно, принять это «срывание масок» за сугубую добросовестность «энциклопедиста», если бы в других случаях тот же «энциклопедист» не бросал небрежно: «Анатолий (псевдоним)», «Бутырский Федор (псевдоним)» — и на том останавливался, не загружая читателя какими бы то ни было сведениями о тех, кто скрывается за экзотичными никами. Не раскрыл он и псевдонима таинственного Монаха Евгения (р. 1958); зато, правда, сообщил, что этот Монах «был профессиональным уголовником. Осуждён за умышленное убийство другого преступника в 1984-м; 10 лет провел в местах лишения свободы; помилован и условно-досрочно освобождён в 1994-м». Очень мило.

И прочая литература

Не одни уголовники, разумеется, составляют «мир литературы» «Новой России» по Сергею Чупринину. На страницах Словаря читатель найдёт несметное количество авторов криминальной прозы, но есть и авторы прозы дамской. Есть здесь известные редакторы газет и журналов — и не только литературных. Много эстрадных юмористов и несколько лидеров рок-групп. Путешествуя по этому странному «миру», можно за каким-нибудь поворотом встретить и нынешних министров, и даже их заместителей. Изредка попадаются политики, обнаружился даже один политтехнолог (угадайте — кто!). Толпятся в большом количестве совершенно неизвестные авторы одноразовых книг стихов или прозы. И даже почему-то — авторы рядовых учебных пособий. По принципу: все серенькие, все прыгают.

Дразнят читательское воображение фантомы-двойники: Карелин А. и Карелин А.; Морозов В. и Морозов В.; Новикова Т. и Новикова Т., Карасик А.Ю. и Карасик Аркадий (Аврам Юдович); Попов В. и Попов В.В., Постнов О.Г. и Постнов Олег, даже Попов Сергей и Попов Сергей. Кто они, эти люди? То ли однофамильцы, то ли результат сугубой небрежности автора-составителя? Но, кроме названия книг, опять никакой информации. И так — страницами. Ясно, что это не энциклопедия и даже не справочник. Скорее, нечто вроде начатой и заброшенной телефонной книжки.

Но нет-нет да промелькнет ни с того ни с сего характеристика чьего-то мировоззрения. Например: «Гырылова Светлана Сандуевна (р.19.11.1942). Последовательница дзен-буддизма. Автор кн.: Босая в зеркале...».

Или невесть откуда возникнет вдруг загадочный Гэ Баоцюань, который, оказывается, «работал как корреспондент Китая (? — В. Ш.) в Москве в 1930-е гг. Автор работ о творчестве А. С. Пушкина. Живет в г. Нанкин». Остается не прояснённым, сколько сейчас лет Гэ Баоцюаню, что он сделал для нашей литературы в период с 1985 по 2001 гг.

Встречаются порой маленькие шедевры «энциклопедического» жанра: «Подневольный Иван (Некрасов Юрий). Неоднократно был осужден за уголовные преступления. Автор кн. прозы: Светопреломление. Тольятти, «Альтернатива», 2000. Живет в Тольятти». Лапидарно, но с драматургией. Имеющий воображение легко сочинит на основе этих скудных сведений целый роман по столь любимому С. Чуприниным разряду «криминальная проза». И, возможно, попадет в следующее издание Словаря.

О других странностях

Статьи Словаря страдают методологической анемией и, как следствие, информационной недостаточностью. Но, как бы в компенсацию этих роковых недугов, содержат порой много лишнего. Что, по-видимому, самому автору-составителю кажется оригинальным/ остроумным. И вот он гонит и гонит пургу, сколько хватает сил и «доступной ему суммы знаний».

Не преминет в статье о Михаиле Швыдком привести цитату: «По оценке А. Пушкова, «Ш. сформировался в сов. эпоху. И хотя его выбросила наверх демократическая волна, он, будучи умеренным демократом, приемлем для традиционной бюрократии, тем более, что он умеет находить общий язык с политиками всех направлений».

Как откровение придет к нам весть о том, что Лев Гущин «дослужился до 1-го секретаря Кунцевского райкома ВЛКСМ Москвы». Что Виктор Доценко «в 1983 арестован по обвинению в изнасиловании; освобождён в 1988». А Пётр Киле — «по национальности нанаец».

Мы узнаем также, что: Ольга Трифонова «была женой писателей Г. Берёзко и Ю. Трифонова»; Михаил Бутов — «пасынок писателя Ю. Кувалдина»; Дмитрий Добродеев — «сын кинодраматурга Б. Т. Добродеева и брат ген. директора телерадиокомпании ВГТРК О. Б. Добродеева»; Ирина Прохорова — «сестра известного бизнесмена М. Д. Прохорова»; Наталья Рюрикова — «жена бывшего помощника президента РФ Д. Б. Рюрикова», Наталья Палеева — «жена академика медицины Н. Палеева», а Наталья Чаплина (в замужестве — Черкесова) — «жена полномочного представителя президента РФ в Северо-Западном округе» (опоздал профессор: была); Игорь Захаров — муж просто И. Е. Богат.

Оказывается, Глеб Морев «был мужем поэтессы Анастасии Петровой», а Елена Владимировна Ермилова, «дочь лит. критика В. В. Ермилова», «была женой критика В. В. Кожинова до его смерти»... После такого косноязычия пассажи вроде: Лённквист Барбара — «автор переведенной с англ. яз. кн.» или Андреев Алексей «дебютировал в сети Интернет», — уже воспринимаешь как неизбежное и должное. Но и это ещё не все прелести Словаря.

Из статьи об Александре Потёмкине (по отчиму — Кутателадзе) выясняется, что этот прозаик «владеет магазином в центре Москвы, занимается беспошлинной торговлей на Северо-Западе».

Вот цитата из статьи об Александре Межирове: «Сбил насмерть своим автомобилем прохожего в Москве. Эмигрировал в США. ...По некоторым сведениям, он ведёт какую-то передачу по радио, вещающему на Брайтон-Бич, и обыгрывает одесско-касриловскую диаспору в карты (в бильярде, которым он успешно занимался на родине, ставки слишком низкие)».

О Юлиане Семёнове: «По неуточнённым данным, активно сотрудничал с органами КГБ СССР, что позволило ему путешествовать по всему миру и пользоваться засекреченными архивными материалами».

Разумеется, пикантные моменты биографий, сплетни и слухи вокруг того или иного «персонажа» — это всегда интересно. Скажу больше: это само по себе уже литература (мемуарная, например). Но только не в энциклопедическом словаре. И не вместо оценок творчества и прочих необходимых для такого словаря сведений.

Но если уж автор-составитель так настаивает на подобном видении «мира литературы», тогда пусть расскажет в статье Чупринин Сергей Иванович о том, как этот «персонаж» проводил линию партии в колонках «Литературной газеты», подписанных скромным псевдонимом «Литератор». И еще что-нибудь занятное. Можно с оговоркой: «По неуточнённым данным».

Во всем виноваты «негры»?

Вячеслав Огрызко отметил и такую несуразность Словаря: «Профессор, перечисляя антиперестроечные акции ряда литераторов, при этом нигде не вспоминает о расстрельном письме, подписанном группой писателей в начале октября 1993 года. А ведь «октябрьское воззвание» ни много ни мало требовало потоков крови оппонентов. Бакланов и компания буквально взывали к Ельцину: раздавите гадину. Почему об этом Чупринин молчит?». Да потому и молчит, что его настойчиво декларируемая беспристрастность и объективность гроша ломаного не стоят! Во всем, что делает Сергей Чупринин, присутствует умысел, хотя и не всегда поймёшь — какой. Вот и гадай, листая Словарь: то ли автор-составитель хотел сделать людям приятное — кому-то по старой памяти, кому-то по новым интересам; то ли просто бессовестно халтурил, нагоняя объёмы. Одно, впрочем, не исключает другого.

Объём статей — это литературная иерархия «персонажей». Самая большая статья Словаря (270 строк) посвящена Солженицыну, что логично. В других случаях, однако, иерархия выстраивается странно. Так, Георгию Маркову отведено 84 строки, Василию Аксёнову — 81, Александру Проханову — 77, Евгению Долматовскому — 71, Цезарю Солодарю — 70, Белле Ахмадулиной — 69, Виктору Ерофееву — 66, Владимиру Войновичу — 63, самому себе, Сергею Чупринину, — 56 (!), Николаю Доризо — 52, Владимиру Огневу — 48, Виталию Озерову — 46, Виктору Пелевину — 35, Дмитрию Галковскому — 32, Владимиру Сорокину — 31...

То есть Цезарь Солодарь, с точки зрения Сергея Чупринина, для новой российской литературы в два раза ценнее, чем Виктор Пелевин...

От всей этой картины литературного мира веет какой-то безбашенной отвязностью — будто вышел Сергей Чупринин в чисто поле, помахал шашкой и срубил все, что под руку попалось. Будто бы невдомек ему, чем энциклопедическая статья отличается от унылого перечня названий, украшенного (в отдельных случаях) пикантной и необязательно достоверной подробностью. Будто сочинял он свой Словарь с нуля.

Сергей Чупринин абсолютно убежден (и настойчиво убеждает других) в том, что сотворил нечто нетривиальное и уникальное — «памятник гуттенберговской эпохе»! Он торжественно объявляет: его замыслу, «кажется, нет аналогов в мировой издательской практике». Действительно — нет. Прямо Новый Органон. По всем статьям.

Опыт предшественников — для него пшик: «...обычные словари строятся по тому или иному принципу избирательности: либо жанровой, либо региональной, либо (и чаще всего!) основывающейся на вкусовых предпочтениях составителей... мой словарный проект — это... своего рода ориентация на местности». Хрен с два по этому Словарю сориентируешься.

Но вот любопытный эффект — на PR-кампанию Чупринина ведутся даже очень умные люди. «С. И. Чупринин попытался загнать в границы безграничную литературную культуру конца ХХ века, — пишет Павел Басинский в рецензии на 1-й том («Литературная газета». 2003, #8). — И победил! ...можно смело сказать: эпохальная книга».

И лишь Вячеслав Огрызко, поражённый (и огорчённый) сугубым непрофессионализмом автора-составителя, осторожно предполагает: «С. Чупринин лишь указал свое авторство, а в реальности справочник... составляла группа «литературных негров». Пусть «негры», но суть от этого не меняется: имя-то поставил, стало быть, подписался под каждой строчкой. Да и педалируемая во всех интервью грандиозность Словаря вряд ли «негритянская» выдумка. Хотя без «негров», конечно, не обошлось.

Но напрасно самодовольный «плантатор» надеется на то, что «все неизбежные просчеты, пробелы, неточности, ошибки... будут устранены при последующих изданиях». И вовсе не потому, что «жизнь идёт» и всё меняется. А потому, что здесь не отдельные просчёты (пробелы, неточности, ошибки), но полное отсутствие представлений о работе над словарями-справочниками, не говоря уже об энциклопедических словарях. И какая-то невероятно наглая уверенность в том, что ему, главному редактору «Знамени», доктору филологических наук и профессору, все дозволено.

«...Работа над этим проектом сильно укрепила мой патриотизм и веру в человека», — говорит С. Чупринин в одном из интервью. Однако, боюсь, у тех, кто познакомится с этим Новым Органоном поближе, веры в человека сильно поубавится. Для читателей Словарь вреден, как вредна свалка ненужных вещей, нагоняющая тоску. И редкие пикантности дела не спасают. Скорее, наоборот.

Сдается, что грант президента РФ и финансовую поддержку института «Открытое общество» (фонд Джорджа Сороса) можно было использовать с большей пользой. Равно как и Федеральная программа поддержки книгоиздания могла поддержать что-то более достойное.

На последней странице указаны выпускающие редакторы. Но помещённая тут же фраза (курсивом): «Книга выпущена в авторской редакции» — снимает, надо полагать, с них всякую ответственность.

А отвечать есть за что.

---

• Теги
• Вагриус
• Новая Россия: мир литературы
• Пропаганда
• Россия
• Сергей Чупринин
• литература
• русская литература
• современная литература
• энциклопедический словарь
• энциклопедический справочник

• Ссылка на источник в интернете http://exlibris.ng.ru/printed/98013

• Библиографическое описание ссылки Шохина В. Новый Органон Сергея Чупринина и его «негров»/ В. Шохина// Независимая газета. — 2004. — 15 янв. — Рец. на кн.: Чупринин С. И. Новая Россия: мир литературы: энцикл. слов.-справ.: В 2 т./ С. И. Чупринин [Федер. прогр. книгоизд. России]. — М.; СПб.: Рипол Классик : Пропаганда, 2002 — 2003. — ISBN 5-7905-1662-9 (в пер.).