Интервью
О том как составляются энциклопедии и как управлять этим процессом, рассказывает Сергей Леонидович Кравец (на фото) — руководитель двух важнейших просветительских проектов нашего времени: «Православной» и «Большой Российской энциклопедий». Беседа состоялась в радиоэфире «Русской службы новостей».
Рустам Арифджанов (Р.А.): Здравствуйте, в студии Рустам Арифджанов. Рядом со мной Максим Григорьев, руководитель фонда исследования проблем демократии, Здравствуйте, Максим!
Максим Григорьев (М.Г.): Здравствуйте.
Р.А.: А принимаем мы в гостях просто замечательного человека, Сергея Леонидовича Кравца. Здравствуйте, Сергей Леонидович!
Сергей Кравец (С.К.): Здравствуйте.
Р.А.: Скажу, почему замечательный. Во-первых, не каждому из ныне живущих наших современников удалось знавать таких людей, как великий русских философ Лосев, работать вместе с Аверинцевым, в том самом «Новом мире», который возглавлял Твардовский, да?
С.К.: Нет, в «Новом мире» я не работал. Я, вообщем, слишком молод для того, чтобы работать с Твардовским в «Новом мире». Хотя один из моих учителей, Игорь Иванович Виноградов, был заведующим отдела критики у Твардовского.
Р.А.: Ну, можно сказать, вас разделяет одно рукопожатие, да, как говорят?
С.К.: Одно поколение.
Р.А.: Свою работу — я не помню, дипломную или кандидатскую? вы писали о Флоренском...
С.К.: Кандидатскую.
Р.А.: Уже по этому поводу можно разговаривать и разговаривать с Сергеем Леонидовичем, но Сергей Леонидович еще возглавляет уникальное для нашей страны издательство, это издательство «Православная энциклопедия». Еще Сергей Леонидович ответственный редактор «Большой Российской энциклопедии» — это вещь понятная, и представляемая слушателями. Потому что — была «Большая советская энциклопедия», а сейчас появилась «Большая Российская».
М.Г.: А «Большая Российская энциклопедия» — она уже вышла, или пока готовится?
С.К.: Она примерно на середине. Вышло уже 11 томов: первый, вводный том «Россия», и 10 алфавитных томов, мы сейчас на букве «И». Это — ну, не могу сказать, что половина, но между 1/3 и половиной всего издания.
Р.А.: Еще лет 10 работы? 5?
С.К.: Нет. «Большая Российская энциклопедия» выходит 3 тома в год, то есть еще 6 лет работы.
М.Г.: А такой вопрос. Вот сейчас, я знаю, зарубежные энциклопедии переходят на электронную форму, в интернете, когда мгновенно можно увидеть какие-то обновления... Есть что-то такое, связанное с «Большой Российской энциклопедией»? то есть обновления, которые появляются чаще, чем тома, которые издают по 3 тома в год?
С.К.: На самом деле, сейчас «Большая Российская энциклопедия» готовит такой мега-портал «Знание». В котором, на основе энциклопедической, вот этой систематизированной, алфавитной структуры будут не просто представлены статьи, но они, во-первых, будут обновляться в реальном времени. А во-вторых, будет то, чего нельзя добиться в бумажной, когда помимо прямых отсылок (то, что обычно выделяется в бумажной энциклопедии курсивом, и человек знает, что это надо посмотреть в другой статье) — здесь, помимо этого, мы планируем создать такой «интеллектуальный путеводитель», который связывал бы те или иные темы, давал ассоциативные, может быть, связи. Например, при статье «Война 1812 года» можно было бы уходить и в кино о войне 1812 года, и в музыку, и в художественные произведения, — то есть получать весь спектр знаний, который с этим, так или иначе, связан. Или, например, при статье «Эйнштейн» можно было бы посмотреть проблемы, связанные с эмиграцией из гитлеровской Германии.
Р.А.: Сергей Леонидович, ну а устроена «Большая Российская энциклопедия» точно так же, в алфавитном порядке? Кроме тома «Россия»?
С.К.: Да, в алфавитном порядке, от буквы «А» до буквы «Я». Но я должен сказать об электронных энциклопедиях — к сожалению, у любой энциклопедии есть два главных принципа. Это актуальность — которая легко реализуема в электронных энциклопедиях, и второй принцип — это достоверность. Вот с этим в электронных энциклопедиях очень плохо.
М.Г.: Вот у меня следующий вопрос был... Я иногда для своей работы пользуюсь Википедией (Wikipedia). Пишут туда, главным образом, люди, которые сами ею пользуются. Причем там есть инструмент, когда тоже сообщество людей, которые этим пользуется, оспаривает или не оспаривает... И оказывается, если есть большое количество людей, — причем это сотни тысяч и миллионы, которые читают — все эти наслоения, и не точности, и этот механизм самовыверки приводит к тому, что данные, которые дает Википедия, содержат очень точную информацию.
Р.А.: Это вот для Вас победа демократии, да, Максим?
С.К.: К сожалению, точность и достоверность не решается количеством участвующих в этом. А решается наличием нескольких хороших специалистов, которые не просто обладают...
М.Г.: В каждой из областей, имеется в виду.
С.К.: Да, в каждой из областей. Которые не просто обладают квалифицированным знанием в этой области, но и обладают актуализированным знанием. Вот «Большую Российскую энциклопедию», так же, как и «Православную», — издатели, которые приходят к нам знакомиться, они обычно хватаются за голову и говорят: «Зачем вам это?! Зачем у вас статья, которую вы заказываете авторитетному автору, от сдачи материала до ее появления в книге проходит 12 чтений, из них 2 научных рецензирования? Вы что, не доверяете Алферову? Или Гинзбургу?». Мы доверяем. Но, во-первых, у каждого человека есть право на опечатку, на описку, на забывчивость, на неточность — это раз. Лучше всего нас понимает наша же бухгалтерия, которая говорит, что большинство авторов не могут правильно написать номер своего паспорта, свой день рождения или свой адрес. Поэтому постоянная и скрупулезная проверка — это то, что превращает настоящую энциклопедию в очень длительный процесс. Но, по крайней мере, мы можем отвечать за тот объем знаний, который мы даем.
И еще о разнице между печатной и электронной энциклопедией. Электронная энциклопедия — это такое англо-американское изобретение. А наша энциклопедия, русская, — она берет свой исток из немецкой энциклопедии. Это разные энциклопедические школы.
М.Г.: А расскажите, а в чем разница? Вот по структуре строения, чем они отличаются? Казалось бы: там буквы — и здесь буквы, там слова — и тут слова...
С.К.: Дело в том, что... Знаете, у нас энциклопедии делятся на три типа. Первое — энциклопедии, по которой вы можете написать дипломную работу. Вот по «Большой Советской энциклопедии» второго издания, синей энциклопедии, можно написать дипломную работу.
М.Г.: Это значит, что берется статья...
С.К.: Это значит, что берется группа статей, связанных с этой темой — и там представлено достаточно информации, чтобы...
Р.А.: Я признаюсь честно — я подрабатывал в студенчестве, в советские времена, именно этим. Ну, что-то еще добавлял — но именно так и поступал.
М.Г.: А я, признаюсь честно, никогда этого не делал. Сидел в библиотеках с огромным количеством книг, и умирал — потому что это нужно было за один день 20 книг прочитать.
С.К.: Вот. А второй тип энциклопедии, и яркий тому пример — это третье издание «Большой Советской энциклопедии», так называемое «брежневское» — это энциклопедия, по которой, худо-бедно, но можно сдать курсовую, на первом и на втором курсе.
М.Г.: То есть качество ухудшалось?
С.К.: Ухудшалось, несомненно. Даже не ухудшалось — количество информации уменьшалось. Она становилась менее специальной, более доступной.
М.Г.: То есть более простой в изложении, и, соответственно, более поверхностной.
С.К.: А вот англо-американские энциклопедии — это уже третий уровень.
Р.А.: Там уже совсем просто.
М.Г.: Предполагается, что любой школьник может понять, о чем идет речь.
С.К.: Да, да, да. Вот мы, когда делали «Большую Российскую энциклопедию», когда стояли только в начале этой работы — мы с самого начала понимали, что в области точных наук нам придется, все-таки, ориентироваться на второе издание.
М.Г.: Второе — имеется в виду брежневское?
С.К.: Нет, на синее. Первой — было издание Иосифа Виссарионовича, знаменитое первое издание...
М.Г.: А какое оно было, кстати, по сложности?
С.К.: Оно было неплохим, например, в области географии. Ну, конечно, безумным в области истории — но этим отличались все три наши советские энциклопедии. И было достаточно слабым в области точных наук — просто потому, что к этому времени (а энциклопедия начала выпускаться в конце 20-х) еще не было систематизировано знание, еще многое было разгромлено. Самое хорошее, самое сильное издание из трех советских энциклопедий — это вот второе, послевоенное издание, связанное с именами очень хороших и больших ученых. Ну, например, там академик Колмогоров писал, и до сих пор это считается лучшими статьями по математике.
М.Г.: Сергей Леонидович, вот такой вопрос. Вот у меня есть «Большая Советская Энциклопедия». Нужно ли мне покупать еще синюю энциклопедию, чтобы, если необходимо, я мог и с тем, и с другим ознакомиться?
Р.А.: Подожди 6 лет — и выйдет «Большая Российская энциклопедия»!
М.Г.: Российскую-то мы точно купим! Это я уже понял.
С.К.: Да, я думаю, что надо покупать «Большую Российскую энциклопедию». Почему? Потому что, не смотря на то, что мы продолжаем — практически, на 95-96% , это абсолютно новое знание, абсолютно новые статьи. Старые статьи сохраняются только там, учитываются и как-то даже публикуются, где действительно был достигнут пик. Мы публикуем некоторые статьи Аверинцева, по тем личностям или по тем событиям, в отношении которых за последние 30 лет не изменилась научная точка зрения, и его формулировки остаются актуальными — хотя и там мы добавляем, естественно, библиографию, то, что появилось новое. В некоторых точных науках мы сохраняем какие-то аксиоматичные статьи, которые уже стали просто, можно сказать, классикой. Но практически все статьи гуманитарного цикла, и, прежде всего исторические — это, конечно, все статьи новые.
М.Г.: Как вы выбираете список авторов? Самый важный и самый содержательный вопрос.
С.К.: На самом деле, это очень большой вопрос. У нас все устроено так. У нас 30 тематических редакций, начиная от редакции Отечественной истории и заканчивая редакциями геологии, биологии, медицины и так далее. У каждой из этих редакций есть свои кураторы из Российской Академии Наук. У нас порядка 50 человек входит в редакционную коллегию, и это люди, которые курируют определенные направления. Если этих специалистов нет в Академии наук — а такое бывает, особенно в области искусствознания — значит, это специалисты из других научных учреждений. Плюс, по каким-то наиболее активно развивающимся направлениям, мы все время стараемся привлекать людей, которые не просто знают, а участвуют в каких-то процессах. Например, статьи по бюджету у нас писал Жуков. Статьи по денежной массе у нас пишут люди из Центробанка — когда это касается русского, российского материала. Чтобы это было не просто отвлеченно, а человек, участвующий в процессе, и понимающий, как это делается.
М.Г.: А вот если брать, например, историю. Понятно, что РАН — единственная такая структура, которой хотя бы можно доверять, со всеми остальными возникают вопросы. Но даже при этом — не являются ли, все-таки, взгляды наших академиков более консервативными, чем, может быть, стоило? Потому что академиками-то, наверное, большинство избиралось еще в то время?
С.К.: Ну, дело в том, что у нас действительно, особенно в области гуманитарных наук, состав членов Академии Наук, и даже членов-корреспондентов достаточно пожилой, прямо скажем. Такая проблема присутствует. Но здесь самое главное — те авторы, которых они рекомендуют. Они не всегда же сами выступают авторами, они рекомендуют, и они читают за ними. У нас нет, я бы сказал, проблем с особо консервативными точками зрения, тем более что та позиция «Большой Российской энциклопедии», которую мы заявили с самого начала — в области Отечественной истории, например, — что нас меньше интересуют люди, которые разрушали, террористы, разбойники, и прочее. Нас очень интересуют люди, которые созидали. И это привнесло в нашу энциклопедию новые пласты, начиная от государственных деятелей, которых никогда не было, 19 века, 18 века, — и заканчивая предпринимателями-меценатами. Ну, то есть те, кто созидали цивилизацию русскую, и русскую экономику, и русскую культуру.
М.Г.: Совсем недавно большой коллектив авторов создавал — насколько я понимаю, это было пособие для учителей, а потом предполагался и учебник для детей, и он будет; и довольно много было споров в этой области, скажем так — целый ряд людей по-разному оценивали то, что там пишется. Приведу конкретный пример. Достаточно сбалансированная оценка Сталина, который, безусловно, связан и с репрессиями, и с тоталитарными тенденциями, и достаточное количество ошибок совершил — и, одновременно, оценка его как крупного деятеля, который, все-таки, обеспечил целый ряд позитивных моментов. Может быть, страшных по форме, и по методам решения, но, все-таки, многого достиг, что нужно было для страны. Такая оценка вызвала в либеральных, или псевдолиберальных кругах совершенно жесткую отрицательную оценку. И одно из мнений, насколько я знаю, было в том стиле, что любой, кто оценивает Сталина с точки зрения реальности и не говорит о том, что это негодяй, мерзавец, подлец, а пытается как-то действительно оценить его действия — он по определению является безнравственным человеком. Как вы в энциклопедии уходите от этих проблем? Понятно, что есть люди, которые считают, что если нет статей о том, что Сталин, Брежнев, или кто-то из наших деятелей — это подлецы, негодяи и мерзавцы, то все неправильно.
Р.А.: Или наоборот. В 1751 году, если бы издавали энциклопедию, написали бы что и Петр Первый — подлец, негодяй и столько людей уничтожил. Прошло время — и все стало на свои места.
М.Г.: Совершенно верно. Как вы с практической точки зрения решаете этот вопрос?
С.К.: С практической точки зрения нас выручает то, что в энциклопедии нет таких определений, как «подлец», «негодяй», «гений». Энциклопедия работает с фактами. И для нас то, что сделано реально — это сделано. Мы говорим и о том, что было сделано негативного, и о репрессиях, и о том, к чему это все привело, и о системе экономики, построенной на реально рабском труде — но мы и говорим о достижениях. У нас еще не было статьи «Сталин», у нас была статья «Берия», в которой, при всех его преступлениях (это так и названо — «преступления»), говориться и о его вкладе в атомный проект. Я думаю, что без него этот проект в такие сроки бы не осуществился. Для нас есть более тяжелые статьи — такие, как «Горбачев», «Ельцин», «Афганский конфликт» — то есть статьи, где еще и люди живы, и мы еще не отошли на достаточное расстояние, и нет вот этой самой кодифицированной точки зрения. Эти статьи идут всегда тяжело, их читает гораздо большее число людей. Мы стараемся найти максимально приближенную к чистоте, к отсутствию вкусовщины определения, и просто говорим о том, что реально было, что было сделано позитивного, и что имело негативный результаты, если мы их уже можем зафиксировать.
Р.А.: Сергей Леонидович, задам коварный вопрос. А вышестоящим начальникам, ну или в администрации президента, показываете?
С.К.: Нет. Мы очень активно работаем с МИДом, это, безусловно, потому что есть те области, где главное, знаете — «не навреди». У нас был уже с одной из наших энциклопедий случай, когда были заявлены протесты в связи со статьей о Нагорном Карабахе. Я это знаю, потому что мы получили эти протесты, и, например, пришлось писать, что это энциклопедия, которая примерно так же называется — совершенно не наша энциклопедия, потому что у нас такой статьи еще не было. Мы очень тесно работаем с экономическими министерствами по этим статьям. С администрацией президента тоже работаем, например, по статье «Ельцин» мы достаточно плотно работали. И вы знаете, при каждом обращении ко мне, когда у нас было совещание, мне показалось, даже излишне часто была оговорка: «Мы ничего не навязываем. Но вот советуем учесть и вот это». Мы, конечно, что-то учли, показали замечания ученым из МГУ, и ученым из Института государства и права из Академии Наук, и в результате вот получился, по-моему, достаточно взвешенный текст.
М.Г.: На самом деле, вопрос Рустама очень интересный. Потому что многие считают, что в администрации президента сидят какие-то люди, и правят с красным карандашом...
С.К.: А Вы знаете, очень бы хотелось. Снять с себя ответственность, чтобы тебе кто-то прислал, с красным карандашом — но, к сожалению, нет.
М.Г.: Например, если статья про Каспарова, где написано, что это шахматист — они правят и пишут, что это представитель маргинальной группы...
Р.А.: До Каспарова еще не дошли.
С.К.: Во-первых, да, до Каспарова еще не дошли. А во-вторых, вы знаете, все-таки каждый из деятелей, который попадает в энциклопедию по так называемому формальному списку» и держится на грани — ну, например, Касьянов. У нас есть формальный принцип, что любой человек, возглавлявший правительство Российской Федерации...
М.Г.: А с Касьяновым здесь нет вообще ни каких проблем. Если Каспаров был великий шахматист — то он и является великим шахматистом.
С.К.: Точно так же и Каспаров, да. Но вот Касьянов — это деятель, который держится, что называется, формально. Вот очень у многих наших персон, которые попадают в энциклопедию — они попадают туда по многим пунктам, да? И как выдающийся международный деятель, и как глава государства, и еще как замечательный писатель и композитор — ну, в советское и постсоветское время это редко бывало, а в 19 веке бывало очень часто. Но если он формально попадает — то, соответственно, нас, прежде всего, интересует именно этот период его деятельности.
М.Г.: То есть я, например, не вижу здесь ни какой проблемы. Да, написано, что он занимал должность определенную, достиг определенных успехов — долги достаточно эффективно урегулировал... «В дальнейшем», — я бы написал, — «неудачно занимался общественной деятельностью».
С.К.: К сожалению, или к счастью, мы не пишем слово «удачно» или «неудачно». «В дальнейшем занимался политической деятельностью».
Р.А.: Сергей Леонидович еще и руководитель «Православной энциклопедии», что для меня больше всего интересно, и я объясню, почему. Вопрос технологический. Как устроена «Большая Российская энциклопедия», и так было понятно, просто нюансы, были вопросы — и мы их задали. Как устроена «Православная энциклопедия» — я, к стыду своему... Уже же вышло три тома, по-моему, да? Даже больше?
С.К.: 16.
Р.А.: Выпустили уже?
С.К.: Да.
М.Г.: А сколько осталось?
С.К.: Осталось примерно 35.
М.Г.: Где можно купить?
С.К.: Ну, вообщем...
М.Г.: Я вот в прямом эфире прямо сейчас. Если я к Вам обращусь с просьбой продать. Я у Вас куплю. Сможете организовать?
Р.А.: Максим Сергеевич, не решай свои проблемы! Нас сейчас полмиллиона человек, как минимум, слушает!
С.К.: Я думаю, что площадок, где она продается, достаточно много. Это и магазин Сретенского монастыря, и издательский отдел, и Храм Христа Спасителя... Но для нас самое главное, что по разным программам практически 20 тысяч томов энциклопедии попадает во все публичные библиотеки России.
Р.А.: И, тем не менее, Сергей Леонидович. Продолжу показывать свое невежество: как устроена «Православная энциклопедия»? и чем она отличается от энциклопедии светской?
С.К.: Вообщем, по технологии она, наверное, ни чем не отличается от хорошей светской научной тематической энциклопедии. Потому что, конечно, «Православная энциклопедия» является энциклопедией тематической, и она посвящена вопросам религии. Прежде всего — вопросам православия, затем — вопросам других христианских концессий, и дает основные, наиболее важные понятия, и наиболее важные события и персоны, из других религий — ислама, иудаизма, буддизма, и так далее. Кроме этого, в ней присутствует большой пласт исторических статей, то есть там будет и тот же Сталин, и тот же Ельцин, но под определенным углом зрения — это религиозная политика.
Теперь мы поговорим, что такое Церковь. Прежде всего, Церковь — это люди, верующие люди, и поэтому это, прежде всего, огромная православная община. И в нашей энциклопедии, несомненно, большую часть работы выполняют, скажем так, ученые без сана. Но это верующие, православные люди. И я должен сказать, что когда мы в 1996 году задумывали это издание, одним из поводов к тому, чтобы это издание начать осуществлять было то, что нашему издательству в ходе работы над «Историей русской церкви» Митрополита Макария (это большая 10-ти томная работа, которую мы делали до энциклопедии), удалось впервые не просто там на конференции где-то встретиться, а вот в одной работе собрать светских ученых, прежде всего — Академии Наук, и церковных ученых из духовных академий. Они друг друга по началу очень боялись. Одни боялись обвинений в том, что они не очень хорошо знают церковную жизнь, церковный язык, обрядовость, и поэтому могут попадать впросак. Другие боялись, что они не проводят столько времени в архивах, как светские ученые, потому что у них еще и служба — поэтому их будут обличать в каких-то незнаниях...
М.Г.: Это, кстати, очень точно. Потому что буквально недавно у нас был в гостях Любимов, и он говорил о том, что многие представители православной церкви, обсуждая вопрос введения общественных советов на телевиденье — они не до конца знают этот вопрос.
Р.А.: Это был основной его довод.
С.К.: Вот. И за те пять лет, которые мы делали «Историю православной церкви», коллектив сработался и дал просто невероятный результат. Поэтому было решено, что такой коллектив нельзя распускать, его наоборот. Надо наращивать. Это были историки, к ним, соответственно, были присоединены искусствоведы, музыковеды, и другие дисциплины — и так возник коллектив «Православной энциклопедии».
Р.А.: Я где-то прочитал, что у вас в марте, вроде, юбилей. В 1998 году Борис Николаевич Ельцин подписал указ, который, кстати, готовил Путин — то есть 10 лет «Православной энциклопедии», если не ошибаюсь?
С.К.: Решение о начале «Православной энциклопедии» было принято в 1996, но решение наше — это одно, а было с самого начала очевидно, что без государственной поддержки такое масштабное издание не поднять. У «Православной энциклопедии» много дней рождения. Первый мы празднуем в феврале 1990 года, когда Патриарх подписал указ о создании специального научного издательства в церкви, это были мы, мы тогда назывались «издательство Спасо-Преображенского Волоамского монастыря». Собственно, Волоамского монастыря потому, что мой большой друг, тот, кто и убедил меня заниматься этим издательством, игумен Андронид Трубачев, внук Флоренского, был в то время назначен игуменом Волоамского монастыря.
Р.А.: Еще раз, здравствуйте. В гостях у нас у Рустама Арифджанова и Максима Григорьева Сергей Леонидович Кравец — руководитель православной энциклопедии. Сергей Леонидович, повод, признаюсь честно, моего приглашения Вы много интересного рассказывайте нам, был достаточно конкретный: Вы по профессии своей журналист, то есть коллега, поэтому что мне объяснять, что такое информационный повод достаточный конкретный и в прошлую субботу и в эту субботу, если я не ошибаюсь в 12 часов или?
С.К.: 12.20.
Р.А.: 12.20.
Р.А.: 12.20 — значит не ошибся по каналу Россия. Просто потрясающие документальные фильмы идут. Уже 2 вышли, по-моему. Называются серии «Планета православия» и рассказывает о таких же как вы православных, но живущих в других странах и даже на других континентах. Это настолько интересно. Я сам абсолютно недавно месяц назад был в Сирии, и увидел, что это не только мусульманская, но во многом страна с древней православной культурой. Не все же могут взять и поехать в Сирию, там немного русских путешественников. А из этих фильмов мы узнаем очень много. Как родилась вообще идея создания фильма с очень хорошим названием «Православные планеты».
С.К.: «Планета православия». Идея именно родилась потому, что в общении с нашими авторами, в том числе их очень много за рубежом, мы стали ощущать, что мы их не очень хорошо знаем. И хотя у нас кураторы от всех православных церквей, мы посылаем статьи. Мы все время убеждались, что актуального знания о том, что реально сейчас происходит в православных странах, его очень мало. Более того, мы столкнулись с этим на работе над фильмом, когда нам звонили наши возмущенные режиссеры и говорили о том, что в сценарии написано это, сейчас все уже совершенно по-другому. И мы им говорили — рассказывайте о том, что вы реально видите. Для нас было очень важно показать нашим зрителям, как бы православным и не только православным зрителям России то, что мы не одни, очень много православных. Понятие «православный» не сводимо к понятием русский, болгарин или серб, или славянин, или грек. Иногда даже грека называли греко-восточный, греко-славянский православие. Сегодня православие — это и японская, и бразильская, и мексиканская, и арабская. Православие очень разное, очень разноплеменное. Православные действительно есть не эллине не иудеи, и вот это мы хотели показать. И второе, что мы хотели показать, что при всем многообразии и разнообразии православной жизни, на самом деле, это единая семья, единые люди и вот это единство веры, потому что это единство веры очень хорошо ощущается и понимается. В результате у нас появился проект из 12 серий, которые с 15 марта каждую субботу по каналу «Россия» будут идти. Уже прошли серии, посвященные Сербии, Болгарии, антиахийской и грузинских церквях. В эту субботу будет серия, посвященная Японии, потом в ближайшее время будут серии посвященные Албании, Румынии. Серии, посвященные Чехии и Словакии, Польше, Финляндии. Там есть самостоятельные православные церкви. Будет фильм, посвященные православию в Америке, будет фильм, посвященные православию в Турции и Кипре константинопольская кипровская церковь, в Африке, в Австралии, в Новой Зеландии и, конечно, в России.
Р.А.: А удалось объять все?
С.К.: Все объять не удалось и поэтому мы выбирали, конечно, мы не могли проехать по всем странам, а практически во всех странах есть православные церкви. Мы выбирали те страны и те места, где православии наиболее активно или это исторически православные места, где православие сейчас просто страдает и например, мне многие зрители, посмотрев фильм о Сербии и Болгарии говорили, что безумно жалко сербов, но не менее жалко болгар, у которые опустели храмы. Мы не стали лакировать действительность, это правда. Там действительно треть населения практически выехала, храмы опустели и немножко меняется даже какое-то направление ума. У них не произошло такого вот бурного роста религиозного самосознания, как произошло в России и это очевидно. В то же время в Румынии этот рост просто колоссальный, в Албании тоже очевидно видно. Там же конституционно была запрещена любая религия, там же все было снесено и как вот через это пробиваются первые ростки.
Р.А.: У этого проекта, он же интересен сам по себе... Я смотрел 2 серии, они хорошо режиссерски сделаны. Там замечательный ведущий, причем разные я заметил. А в других сериях как будет?
С.К.: В каждой серии свой ведущий и в каждой серии будет своя стилистика, в зависимости от страны, где они находятся. Я думаю, что в эту субботу, серия, посвященная Японии, несколько удивит отличием от тех серий, которые были посвящены, например, серии Ливану — народы разные.
Р.А.: Ну, будем смотреть. Говоря об этом сериале, об этой идее я в общем-то скажу 2 случая из собственной жизни: 15 лет назад я был в Буэнос-Айрес в Аргентине. Нас пригласили на празднование на 60-летие казачей церкви. Она называется казачья где-то в километров 60-70 от Буэнос-Айроса, мы туда съездили, увидели эмигрантов. Это были эмигранты первого поколения и заодно там был ирар. Мы с ним пообщались, а потом поехали к другому церковному деятелю, он представлял московский патриархат. И те и другие говорили разные вещи друг про друга и казалось странно, в общем, что мы разговариваем с православными людьми. Нелицеприятные вещи в общем. Второй случай не такой уж и давний. Я был в городе Тирасполь и там есть тоже церковь. Кстати, очень красиво сделанная, ну, такая по-новому сделанная. И я разговаривал в Тирасполе с настоятелем церкви и он говорил нелицеприятно о румынской православной церкви, которая как он говорил, забирает у нас приходы, переводит служения на молдавском языке. Вы ведь когда делали этот фильм, ваши режиссеры, ваши операторы, ведущие с этим проявлением тоже сталкивались. Как вообще живется на этой планете православие?
С.К.: Ну, живется, конечно, сложно. Дело в том, что есть и конфликтные ситуации я бы сказал между церковно-политическими структурами, потому что конфликт между православными людьми, если эти конфликты не подогреваются специально, их, в общем, нет. Что касается Южной Америки 15 лет назад, то, к счастью, мы объединились и теперь мы все православные. И в то время и со стороны русской и зарубежной церкви много было сказано несправедливо в отношении Москвы и со стороны московского патриархата много несправедливого в отношении русской зарубежной церкви. Это свойственно любым структурам и любым людям в горячке. Что касается взаимоотношений с румынским патриархатом то здесь ситуация сложнее и церкви сегодня во многих случаях, к сожалению, попадает в зависимость от административных, от государственных решений. Дело в том, что вот эта часть русской , вот эта часть Молдавии вошла в Россию и в русскую православную церковь после освобождения от турецкого ига и потом она ушла в Румынию после первой мировой войны и после была в составе Советского Союза в составе Молдавии и входила в каноническую территорию русской православной церкви. Сейчас вслед за получением некоторой такой независимости, самостоятельности, к сожалению, очень многие политики толкают церковь на такие же решения, на требования независимости и так далее.
Р.А.: Но церковь выше.
С.К.: Да, и к сожалению, в церкви есть одно правило, которого нет в государственных. Дело в том, что мы знаем, что какие-то территории входили в состав одних государств, потом снова выходили, а вот если какая-то часть церкви отделится до конца от матери-церкви обратной дороги нет. Вы знаете и это очень тяжело. Я бы хотел привести такой пример...
М.Г.: Сергей Леонидович, ну, подождите, у нас же было с нашей зарубежной с православной зарубежной.
С.К.: Они не отделялись, они сказали, что у них записано в первом же уставе русской зарубежной церкви, когда пройдут те причины, которые нас отлучили, мы вернемся. И они никогда не претендовали на самостоятельную автокефалию.
М.Г.: И вот, что очень важно Рустам говорил о своих собственных впечатлениях, а мне вот посчастливилось присутствовать на приеме, который был после объединения с митрополитом Лавром, который возглавлял еще православную церковь. И я был крайне удивлен — позитивно удивлен, что те люди, которые представляют церковь и зарубежную церковь представляют в других странах, они не просто очень позитивно настроены, а многие даже может быть лучше знают историю России и может быть даже лучше знают какие особенности.
Р.А.: Мы говорим об идеологии цивилизации, мы пытаемся наладить отношения между мусульманами и христианами. Благо в Российской империи, в российском государстве есть и был этот положительный опыт, даже при Советском союзе он был при всех неприятных поступках советской власти. Вот церковь не может ли стать выше неких государственных и политических отношений и показать пример государствам в своем православном мире.
С.К.: Может быть лучшим пример может быть то, что на постсоветском пространстве не сохранилось, кроме единой русской православной церкви, ни одного единого сообщества, даже академии наук СССР распалась на отдельные национальные академии. Только Русская православная церковь сохранилась, как единая структура и это очень важно. И наша группа проехала и по Узбекистану, и в Азербайджане, и в Казахстане была, не говоря уже об Эстонии, Белоруссии. Это единство очень нужно людям, это связь их не только с церковью как со структурой. Это связь с целой огромной культурой, принадлежность к огромному пласту жизни.
Р.А.: Потому что государство приходит и уходит, чтобы не говорили политики и геополитики. Кто знает, что будет через тысячу лет на территории нынешнего нашего государства. Я надеюсь и даже более уверен, что Русская православная церковь будет существовать.
Р.А.: Ну, что же еще раз добрый вечер. Время бежит чрезвычайно быстро и мы подошли практически к концу разговора, осталось минут 6-7. Мы разговариваем с Сергеем Леонидовичем Кравцом, он возглавляет большую Российскую энциклопедию, православную энциклопедию. Вот недавно при его деятельном участии появился новый цикл документальных фильмов, которые называются «Планета православия», который рассказывают о других православных в других странах и континентах.
М.Г.: Рустам, а вот, если позволишь, я такой задам вопрос, чтобы люди понимали насколько энциклопедии это важно. Ведь собственно не многие страны могут позволить себе писать энциклопедию. Это очень важный момент. Сергей Леонидович, подскажите, может быть и православная и может быть обычная российская энциклопедия какой это объем работы, какой объем людей в этом участвуют, какой объем финансовых средств это требует.
С.К.: Во-первых, универсальные энциклопедии делают всего 4 страны, сейчас уже меньше, это «Британика», немцы «Брокгауз и Ефрон», французы «Ля Рус» и сейчас Россия «Большая российская энциклопедия». Сейчас «Ля Рус» отказался от Большой универсальной энциклопедии.
М.Г.: Не смог, потому что не хватает сил.
С.К.: И это и потому что книга все меньше остается основным помощником фундаментальных знаний. Что касается большой энциклопедии, как Большая российская энциклопедия, ну, это примерно 150-160 научных редакторов, трудно сказать общее количество авторов. Есть такие статьи, где есть такие специальности, где человек выступает автором один раз.
М.Г.: Это тысячи, в любом случае.
С.К.: Да, это тысячи. Объем финансирования, ну, я должен сказать, что для того чтобы создать том Большой российской энциклопедии требуется порядка 40 миллионов рублей, с учетом работы редакции, всех гонораров, печать, полиграфия и так далее. Что касается православной энциклопедии, она дешевле.
М.Г.: Ну, дешевле она за счет того, что люди, которые участвуют, они работают там бесплатно.
С.К.: Нет. Люди работают за зарплату.
М.Г.: Кто-то за зарплату, а кто-то бесплатно.
С.К.: У нас, если честно говорить, такие же авторские гонорары и такие же ставки, как и в Большой российской энциклопедии. Она меньше по объему, потому что она математическая энциклопедия.
М.Г.: Значит, я ошибся.
С.К.: Потому что тематическая энциклопедия и там примерно на треть меньше редакторов, там меньше все службы. Энциклопедии службы — это проверка, библиографии, транскрипции, проверка географических названий, проверка имен и так далее.
М.Г.: А сколько всего томов Российской энциклопедии?
С.К.: Российская энциклопедия будет 36 томов.
Р.А.: Том Россия будет просто ежегодником.
С.К.: Я думаю, что если все получится и наш то, чего мы с вами начали, наш портал знаний, который должен совместить в себе и актуальность и достоверность будет реализован, если этот проект будет реализован, то мы будем выпускать только дополнение полиграфическое, а основная масса сведений будет обновляться в электронном виде.
Р.А.: Вот мы насчитали уже 2 большие энциклопедии, цикл документальных фильмов, портал знаний. Чем еще приходится заниматься Вашему коллективу?
С.К.: Ну, коллектив, у нас это 3, так получилось, что я их возглавляю. Это Большая энциклопедия номер 1, Православная энциклопедия — второй и теле и кинокомпания — третья. Она выросла в недрах нашего издательства Православная энциклопедия. Была отделена за то, что очень серьезно работает и за то, что много там людей и много там проектов, что было сопоставимо с издательством. Мы начинаем художественные фильмы и сейчас у нас Владимир Хотиненко уже работает над фильмом, посвященным псковской миссии.
Р.А.: Это что такое?
С.К.: Это во время оккупации, во время Второй Великой отечественной войны, на оккупированной территории Псковской области немцы разрешили восстановить храмы и открыть воскресные школы и началось такое возрождение церковной жизни. Было это сделано, несомненно, с определенными интересами, которые отчетливо понимали и священники, которые пошли в эту миссию работать наши православную. Примерно через 2 года стало очевидно видно немцам, что эта миссия выполняет ровно не ту роль, на которую они рассчитывали. Они ее закрыли, глава епархии был убит, несколько священников арестованы, потом пришла красная армия, арестовали тех, кого не успели арестовать немцы за сотрудничество с немцами. Вот такая трагическая история. Это история, которая касалась миллионов людей.
Р.А.: Очень интересно и можно было бы продолжать, но, к сожалению, Сергей Леонидович время истекло, спасибо, что пришли, очень надеюсь, что это не последний Ваш приход к нам в гости.
С.К.: Спасибо.
Р.А.: Спасибо большое и успешной Вам работы. В гостях у нас был Сергей Леонидович Кравец — руководитель Российской энциклопедии и православной энциклопедии. Разговаривали с ним Максим Григорьев и Рустам Арифджанов.
(Нет голосов) |