Интервью
- 10 ноября 2011
- просмотров 8077
Мир энциклопедий. Интервью председателя Комитета по внешним связям Санкт-Петербурга
Александра Прохоренко (А. П.) и исполнительного директора Фонда имени Д. С. Лихачева
Александра Кобака (А. К.)
журналисту «Эха Петербурга»
Кириллу Манжуле (К. М.). Доступно к
скачиванию.
К. М.: Накануне в Санкт-Петербургском Доме Национальностей
состоялась презентация портала «
Изобразительное искусство и архитектура русского зарубежья», который является первым этапом создания энциклопедии русского культурного наследия за рубежом. Об этом мы сегодня будем говорить с председателем Комитета по внешним связям Санкт-Петербурга Александром Прохоренко. Александр Владимирович, здравствуйте!
А. П.: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели!
К. М.: И еще одни Александр, Александр Валерьевич Кобак, исполнительный директор Фонда имени Д. С. Лихачева. Александр Валерьевич, здравствуйте!
А. К.: Добрый день!
К. М.: Прежде чем мы перейдем к разговору о том, что было создано, что мы уже можем увидеть в интернете, кстати, сложный адрес в интернете. Мне кажется, это некий минус. Мы к этому еще вернемся. Я хотел бы привести некую цитату. Может быть, на каким-то образом будет являться таким, возможно, мостиком к нашему сегодняшнему разговору, цитата
Хосе Ортего-и-Гассета, знаменитого испанского философа, она такая достаточно длинная. «Я знаю, что где-то глубоко внутри, в потаенных закутках моей души и сердца идет незаметный, ни на секунду не прерываемый труд. Все, что дает мне мир, искажается на испанский лад. Я знаю, что свобода ума и чувств, которой я вроде бы обладаю, лишь видимость. Дротик, летящий к цели, конечно же, полагает, что движется по своему усмотрению и сам наметил себе цель. Однако кинула его чья-то рука. Таков и я, дротик, брошенный древней рукой моего народа». Это испанский философ сказал, мы сегодня поговорим о русском зарубежье, о тех биографиях, которые собраны на этом портале. Насколько эта цитата верна к тем людям, которые творили за рубежом? Русских людей, художники, архитекторы, которые говорят в этом портале. Кто начнет?
А. П.: Давайте начнем с цитаты. Или по крайней мере с попытки ее каким-то образом если не трактовать, то на нее откликнуться. Это действительно верная мысль, каждый человек, рождаясь там, где рождается, начинает постоянно, как принято в России говорить, с молоком матери впитывать в себя то пространство, ту ауру мира и бытия места. В свое время, когда человеческое сознание меньше отвлекалось на разные разности, на телевидение, на интернет, даже на кино, это все было более таким мягким, более естественным. И недаром литература 19-го века и даже литература Серебряного века, несмотря на некоторые изломанности, это русская литература, она очень часто передавала это состояние человека и его близость с окружающим его миром. Связь времен, конечно, стала разрушаться, нарушаться, особенно жестко это произошло в те периоды революционных потрясений и гражданской войны, через которые пришлось найти России начала 20-го века. Наверное, уже многие знают, что революционные потрясения привели к тому, что из России было выдавлено более
2-х миллионов человек — носителей не только русской культуры, но носителей российской культуры. Людей, которые прожили в рамках российский цивилизации довольно долго, практически кто всю жизнь, кто начал эту жизнь. И эти люди ушли из России, осели в чуждом для них месте, продолжалась жизнь.
К. М.: Люди продолжали творить.
А. П.: Люди продолжали не просто жить, они продолжали учиться, продолжали учить, продолжали творить, продолжали писать, продолжали выдумывать разные разности в теории, в науке. И это была жизнь в сжатом пространстве, но больше всего меня потрясает именно то, что большинству из них удалось в первом и втором поколении сохранить русскость, российскость. Сохранить язык, сохранить уважение к своей родине и желание вернуться. Это ведь желание, называемое ностальгией или воспоминаниями, оно стало исчезать, может быть, в таком отчетливом выражении только в третьем и четвертом поколениях, и когда в начале 90-ых годов, Александр Валерьевич не даст мне соврать, уже Россия новая стала поворачиваться к этому своему прошлому . первоначально, как мне кажется, это было такое некое любование и пиитет по отношению к дворянству.
К. М.: Это было модно.
А. П.: Это было модно. Графы, князья, Великие Князья, какие-то различные приседания, восторги. Затем стали более внимательно уже относиться к тому, а что по сути было с теми, кто там жил. С людьми разночинного плана. И выяснилось, что это действительно мир. Огромный, насыщенный мир, который для советских людей полностью закрыт. Более того, культивировалась определенная неприязнь, даже ненависть...
К. М.: В том-то и дело, оторванность, разорванность того, что мы называем русская культура, на две составляющие. Собственно, какое-то большое количество времени они не соприкасались по большей части и не обогащали друг друга.
А. П.: Кирилл, я думаю, что вы и правы, и не правы, потому что вы воспринимаете эту ситуацию в том виде, в каком она была до вас доведена. На самом деле, конечно, незримая связь людей, занятых хотя бы одним делом, она все равно не прекращалась. Она была, может быть, дискретной, она была такой несистемной. Но она все равно сохранялась. По переписке, по информации, поступавшей через закрытые спецхраны. На основании возвращенных или вернувшихся в советскую Россию писателей...
К. М.: Мы вспоминали перед эфиром, но их не так много.
А. П.: Их не так много, но все равно они все-таки принесли, особенно те, кто получили большую трибуну, как
Алексей Толстой, они все-таки принесли с собой этот аромат зарубежья, и они доказали, что жизнь там не кончилась. Она продолжается.
Цветаева — та же страдающая и глубокая поэтесса — в конечном счете... не выдержавшая давления обстоятельств. Но, тем не менее, тут еще важно, когда мы говорим о возвращенных или возвратившихся, очень важно, что какая-то часть интеллигенции понимала, российской и зарубежной интеллигенции, понимала, это касается и философов, что если будет прекращена связь с Россией, а они будут работать только для себя, только в стол, они погибнут как носители такого высшего интеллектуального философства или художественного смысла. И поэтому они всеми путями старались доводить через прессу, через отдельные издания то, что они ощущают, как они понимают развитие событий.
К. М.: Но ведь многие переходили на языки тех стран, где они жили. Они вливались, они не то чтобы как-то сливались скульптурой, но тем не менее.
А. П.: Такое тоже было, но это было характерно не для всех. Хотя тот же
Набоков или
Бунин писали на язык стран пребывания, но, как правило, все-таки сохранялся русский язык и перевод. То есть первоначально наши сограждане бывшие писали на русском языке, сохраняя русский язык. Массу примеров можно привести, тот же
Газданов, тот же Бунин и
Куприн, писавшие тоже на русском языке, Толстой, писавший за рубежом на русском языке, Цветаева — те имена, который являются именами обоймы. Вопрос в том, что для нас это было закрыто. И когда мы начали с 90-ых годов поворачиваться к этой теме, я помню первый всемирный конгресс соотечественников, здесь проходивший в 2006-ом году в Таврическом дворце, выступление тогдашнего президента Российской Федерации
Владимира Владимировича Путина, который говорил, первым поставил громко вопрос сохранения русского мира. Это очень важный такой был посыл. Причем смысл этого посыла состоял не в том, что нужно вернуть всех русскоговорящих обратно в Россию...
К. М.: Что само по себе невозможно.
А. П.: Невозможно. Да и не нужно, наверное. Вот сохранение русского мира за пределами государственных границ, сохранение русского языка, сохранение русской культуры, поддержка Россией этих движений, этих действий, конечно, были очень своевременно поставлены. И тогда же нынешний председатель Верхней Палаты Парламента Совета Федерации
Валентина Ивановна Матвиенко в своем выступлении сказала, что «Петербург в силу своего исторического предназначения должен стать местом, где накапливается и сохраняется информация о русском зарубежье».
К. М.: И все-таки вернемся к порталу. Почему «Искусство и архитектура русского зарубежья»? Почему так узко, но в результате там объемно по фамилиям получилось?
А. П.: Перед тем, как я передам эстафетную палочку Александру Валерьевичу, я скажу, что начинали мы не с русской культуры, русской литературы и русского искусства. Мы начинали с исторических исследований, связанных с жизнью русских вообще за рубежом. Наверное, слушатели наши слышали такую фамилию как (неразборчиво), который в межвоенные годы был комиссаром Лиги наций. И одна из его главных задач как комиссара Лиги наций состояла в обеспечении гражданскими правами эмигрантов, прежде всего эмигрантов из России. Он сделал огромную работу для того, чтобы появились так называемые «Нансеновские паспорта», чтобы люди, не имевшие гражданства, обрели хоть какой-то социальный статус в странах (неразборчиво). И мы несколько лет назад начали первые, вместе с замечательным нашим соотечественником
Михаилом Никитичем Толстым, начали этот цикл заседаний, конференций и «Нансеновские чтения». И вот уже от них постепенно нам удалось привлечь огромное количество ученых из-за рубежа, и здесь, из России, и уже отталкиваясь от результатов этих «Нансеновских чтений», мы перешли к тому, о чем сегодня идет разговор. Это создание некой более доступной версии материалов, которые связаны именно с российским зарубежьем, послереволюционным и межвоенным зарубежьем. И Комитет по внешним связям поддержал инициативу Фонда имени Дмитрия Сергеевича Лихачева, и впервые мы стали работать над этой оригинальной, я считаю, темой. Но об этом, я думаю, более подробно расскажет Александр Валерьевич.
К. М.: Александр Валерьевич, все-таки что это за проект? Какова его цель? И почему действительно архитектура прежде всего, изобразительное искусство?
А. К.: Это только часть большого замысла, который мы делаем вместе с Комитетом по внешним связям. То, что Фонд Лихачева интересуется этой темой, это более-менее понятно, потому что
Дмитрий Сергеевич Лихачев был одним из первых, кто в перестроечные годы сказал о важности, необходимости соединения двух разрозненных частей русской культуры. Прежде разрозненных и изолированных, как Александр Владимирович сказал, друг от друга в значительной очень степени. Поэтому Фонд «Культура» начал эту работу в конце 80-ых, стали возвращаться коллекции, кое-какие произведения, Дмитрий Сергеевич это всячески поддерживал, поэтому когда
10 лет назад образовался Фонд Лихачева, то, естественно, эта тема была одним из важных наших направлений работы. Но в этом проекте, я бы сказал, с организационной точки зрения есть важная особенность: он делается вместе с Комитетом по внешним связям. Это перестало быть общественной инициативой. И я хочу сказать, что это очень важно, что государство поддерживает такие проекты, что это не является проектами отдельных исследовательских групп, что это стало частью государственной, частью городской политики. Это я хочу сказать в самом начале, потому что это очень существенная мысль. Ведь, кажется, так: мы изучаем историю русской эмиграции, историю культуры русской эмиграции. Какое это отношение имеет к современным, к нашим проблемам соотечественников, живущих за рубежом. Таких людей много.
А. П.: Перебью, напомню цитату Ортеги-и-Гассета.
А. К.: Да. Конечно. Мне кажется, что этот проект имеет самое прямое отношение, только один аспект скажу. Многим людям, оказавшимся за рубежом, живущим там ...по своей воле, иногда не по своей воле, кажется, что эта трудная доля досталась им самим. Зная о том, что русское присутствие в странах диаспоры в этих регионах насчитывает десятилетия, а иногда столетия, что это целая история, на которую они могут опираться, а не только на далекую Россию, что в этом стране есть своя традиция русской жизни и русской культуры. Есть своя русская церковь, были свои русские художники. Сейчас есть писатели. Это очень важно для тех, кто сейчас живет за рубежом. Ну а теперь о проекте...
К. М.: Русская пресса, кстати, тоже в большом количестве.
А. К.: Абсолютно правильно, абсолютно правильно. Да и вообще знания все-таки обогащают человека, особенно знания об истории отечественной культуры. Это часть большого проекта, как сказал Александр Владимирович, она называется «Культурное наследие русского зарубежья». Хватит сил, хватит возможностей, хватит ресурсов — мы доведем его до конца. Что он должен включать? Изобразительное искусство и архитектура. То, что сделано уже...
К. М.: То, что мы уже видим в интернете…
А. К.: То, что видим, это примерно
50% работы, это абсолютно точно. Музыкальное искусство, театральнее искусство, кинематография, литература и книжное дело, гуманитарные науки. Это гуманитарная сфера. Это тысячи первостепенных для нашей культуры людей, биографии которых мы возвращаем сейчас. Будет ли это несколько отдельных сайтов, будет ли это один большой портал, в любом случае должна быть объединенная навигационная поисковая система, которая позволяет работать с этим гигантским массивом информации. Я скажу, что мы этот сайт открыли...
К. М.: Когда он был запущен,
три дня назад?
А. П.: Три дня назад, да.
А. К.: И вы знаете, что он уже попадаете в первую десятку всех поисковиков: Yandex...
К. М.: Такое количество фамилий, конечно, Yandex просто с ума сходит их индексировать...
А. К.: Дело в том, что Yandex ведь и другие поисковики, они что воспринимают? Они воспринимают, во-первых, релевантность запросов, что в Сети есть запросы по этой теме. И второе — количество обращений. Количество обращений у нас пока маленькое, три дня, еще не знают. Значит релевантность запросов такая, что если про архитектора
Краснова кто-то спрашивает, то выскакивает сразу наш сайт. Значит есть обращения в Сети, но нет ресурсов. Значит мы создали какой-то уникальный продукт, если он сам выскочил в десятку сейчас в Сети во всемирной...
К. М.: Без помощи, заметьте.
А. К.: Мы рекламой не занимаемся. И не будем заниматься. Так ведь? Размещать там всякие платные услуги, подкручивать какие-то счетчики. Просто мы следим, как обстоят дела с этим ресурсом. Почему мы взяли изобразительное искусство и архитектуру? Просто потому, что в этой области в предшествующие годы был накоплен большой потенциал, и была возможность это сделать быстрее. Не требовалось много лет работы.
К. М.: Сколько времени в итоге? Сколько...
А. К.: Год.
К. М.: Год. Сколько фамилий представлено?
А. К.: Те из слушателей, кто понимает в создании энциклопедии, будь то электронной или бумажной, слегка удивятся. Примерно
2 тысячи фамилий. Но выложены все
900 статей. То есть мы сделали приблизительно 50%, чуть меньше в словнике 2 тысячи фамилий. И если художники более-менее были известны, первого ряда,
Добужинский, Бенуа,
Шагал или Кандинский, то с архитекторами это был полный завал. Мы вообще не знали творчество наших архитекторов за рубежом. Ну знали, что
Лидваль вернулся в Швецию и там что-то сделал. Что он там сделал? Почему он вернулся, будучи придворным архитектором? И масса других примеров. Есть ее одна особенность. Множество всемирно известных художников, всемирно, не были известны нам. Потому что они уехали молодыми, они здесь отучились, и они стали знаменитыми там. Кто знает у нас
Николая де Сталя, знаменитейшего французского абстракциониста? Кто знает
Романа Эрте, американского художника моды, который создал целый стиль вообще в мировой моде. Или
Юрия Лобачева из Сербии, который изобрел комикс. Все дети теперь знают комиксы.
К. М.: Но чтобы ведь собирать эти статьи, нужен был багаж научных вот здесь. Кто должен этим был заниматься? Насколько он в принципе у нас существует в сегодняшней России за тот маленький промежуток,
20 лет максимум есть интерес к этому, люди этим занимаются. Я просто посмотрел фамилии, которые участвовали в этом проекте научных работников. Насколько серьезно было исследование в течение вот эти лет?
А. П.: Александр Валерьевич только что сказал о том, что электронная энциклопедия стала примером того, что общественная инициатива или сугубо научный интерес стал частью государственной политики, при поддержке государства, а мы — это государство, я имею в виду Комитет по внешним связям, поэтому на определенном этапе люди говорят, что мысль убить нельзя. На определенном этапе ученые и специалисты интересовались этим просто потом, что это было интересно. Не потому, что их кто-то заставлял, либо они хотели какую-то сенсацию осуществить, было понимание того, что мир значительно шире того, что мы видим вокруг себя. И поэтому, конечно, люди на первых порах действовали просто по зову сердца, трафаретно выражаясь.
А. К.: Совершенно согласен с тем, что сказал Александр Владимирович, это большой международный коллектив. В общем, уникальный. Это
30 человек почти.
Надежда Авдюшева-Лекомт — Бельгия,
Виктор Антонов — Санкт-Петербург,
Алексей Арсеньев — Сербия,
Александр Васильев — Франция, Москва,
Евгения Жилина — Бостон, я могу всех перечислить. Наверное, в этом нет необходимости, но это специалисты первоклассные. И за год, конечно, 900 и
1000 биографий и энциклопедический статей не пишется. Такие энциклопедии создаются годами. Поэтому организационно процесс, мы выявили крупнейших знатоков этого дела и привлекли в своей проект. Так что теперь мы можем гордиться вот этим вот списком. Это действительно лучшие коллективы. В Москве есть Дом русского зарубежья, большой проект, делают они библиотеку, делают семинары, делают конференции. У нас такого дома нет. Но мы создали проект, в котором, в общем, опередили другие регионы, потому что смогли сконцентрировать научные ресурсы. А проект этот, он, конечно, не только научный, он такой общественный.
А. П.: Воспитательный проект.
А. К.: Абсолютно. Студенты пишут рефераты, школьники интересуются...
К. М.: Много интересного, мы вернемся к этому через несколько минут московской рекламы. Я напомню, в интернете это можно найти
artrz.lfond.spb.ru, я просто сейчас обозначил этот портал, как он размещен в интернете. Напоминаю, председатель Комитета по внешним связям Петербурга Александр Прохоренко у нас в студии. И исполнительный директор Фонда имени Дмитрия Сергеевича Лихачева Александр Кобак. Мы вернемся через несколько минут после московских новостей.
К. М.: Напомню, председатель Комитета по внешним связям Петербурга Александр Прохоренко и исполнительный директор Фонда имени Дмитрия Сергеевича Лихачева Александр Кобак в этой студии. И говорим мы о новом портале, который запущен всего три дня назад. «Искусство и архитектура русского зарубежья», если вы сейчас в интернете, зайдите, не пожалеете. Адрес я могу назвать —
artrz.lfond.spb.ru. Мы продолжаем, Александр Валерьевич?
А. К.: А можно, Кирилл, просто в любой поисковой машинке, в Yandex, в Rambler набрать «Искусство и архитектура русского зарубежья» — выскочит. А можно завести в поисковик фамилию кого-либо из эмигрантских художников или архитекторов, которые вас интересуют. И думаю, что после Википедии вторым или третьим выпадет наш портал.
К. М.: Ну, не все в Википедии сейчас есть.
А. К.: Но Википедия — не специализированный ресурс, а у нас, конечно, очень выверенные, очень глубокие, очень точные, очень обширные сведения по той теме, которую мы сегодня обсуждаем.
К. М.: И все-таки это будет интересно прежде всего людям так скажем из научных кругов? Или это рассчитано на более массового не потребителя, здесь, наверное, потребителя — не то слово, но тем не менее.
А. К.: Вы знаете, если говорить о научности, то научность мы применяли в том смысле, что это точные сведения, что это выверенные сведения. Вот с этой точки зрения они научные. Что там относительно мало ошибок. Мы старались все перепроверить. Но мне кажется, что интерес, конечно, общекультурный. Конечно, общекультурный. Мы уже говорили о том, что студенты пишут рефераты, что школьники пишут свои работы. И сейчас все это постепенно входит в круг общественного сознания, в круг преподавания в школе, в институте, в специализированных вузах, в общий курс русской истории и культуры. Поэтому мы даем сразу большой массив для тех людей, которые этим интересуются или занимаются профессионально. Теперь смотрите: мы говорили, что там есть раздел «Архитектура» на нашем сайте. Мы учли основные постройки русских зодчих за рубежом. Во многом это русские храмы, которые являются, конечно, украшением вообще истории и русской архитектуры тоже. Ведь здесь, внутри страны многие храмы оказались разрушены. Чтобы познакомиться с историей архитектуры России, скажем, второй половины 19-го века, можно съездить в Баден-Баден и посмотреть замечательную церковь
Леонтия Николаевича Бенуа. А у нас подобных вещей осталось мало. Но я даже не к этому. И даже те храмы, которые возводились в межвоенные или послевоенные периоды, они все равно базировались на традиция, поскольку делались русскими архитекторами проекты, они базировались на традициях, которые они вынесли из России.
А. К.: А у нас во многом эти традиции были потеряны, размыты.
А. П.: Мало кто строил, особенно в межвоенные периоды. Закрывали, взрывали — да. Насчет того, чтобы строить, это нет. И сейчас эта традиция продолжается. Мы буквально в прошлом году были в Аргентине, был визит делегации Санкт-Петербурга, и присутствовали на открытии, но освящении храма в аргентинском городе Мар-Дель-Плата. Это удивительно...
А. К.: Новый?
А. П.: Новый храм, да, еще не до конца оформленный.
К. М.: Построен русским архитектором?
А. П.: Построен по проекту русского архитектора на русские деньги общины, живущей в Аргентине. И сейчас недавно приезжал староста церкви, договорились,
Георгий Сергеевич Полтавченко поддержал инициативу, город окажет содействие в создании иконостаса для этой церкви. То есть опять такой мостик. Аргентина вообще очень интересная страна. Буквально на минуту, в Буэнос-Айресе закончил свои дни последний губернатор Санкт-Петербурга, Петрограда, который туда эмигрировал через Европу, такой интересный факт я там для себя услышал.
К. М.: По какому принципу попадали фамилии в этот проект, как отбирались? По принципу рождения в этой стране?
А. К.: Я сейчас расскажу об этом, немножко добавлю, что эти вот объекты, малоизвестные буквально десять лет назад, они, в моей точки зрения, должны стать элементами маршрутов культурного туризма. Любой человек образованный, приезжая в Вену, приезжая в Лондон, конечно, может поинтересоваться, что здесь есть русского. Есть ли здесь русский храм, есть ли русские отделы в музеях. Есть ли русские коллекции. Так что для любопытного, как говорил
Карамзин, русского путешественника, культурного и с интересами широкими, я думаю, что этот материал будет просто очень важным. И еще одни момент. Эти памятники, которые стали выявляться, я сейчас об архитектуре говорю, буквально
десять лет назад. Смотрите, в Петербурге у нас
6 с половиной памятников, которые мы охраняем. А сколько за рубежом? А нету. Нету списка подохранных объектов. Государство еще не стало специально заботиться, исключением некоторые кладбища составляют, это отдельная тема, очень важная. Но всё. Пришла пора включать нам в списки национальных памятников архитектуры те объекты, не все, конечно, лучшие из них, которые находятся за рубежом. И то, что сделали наши авторы, это первый шаг и в этом направлении тоже. Так что видите, как многообразно может быть веер использования этого материала, прикладное значение. Что касается стран, тут я не будут утомлять вас всех, зачитывая.
59 стран пошли сюда, то есть художники, архитекторы, выставки, это 59 стран.
К. М.: Здесь есть рубрика...
А. К.: Да, от Австралии, Алжира, Австрии, Аргентины до Швейцарии, Эстонии, Эфиопии и ЮАР. Теперь о принципах. Наши авторы строили свою работу на трех главных принципах. Во-первых, эти художники, их наследие — это часть культуры России. Поэтому авторов интересовало, и мы такую задачу ставили, прежде всего дать сведение о происхождении, образовании, деятельности в России, обстоятельствах эмиграции. Второй принцип: наследие русского зарубежья — это наследие наших соотечественников, проживающих за рубежом. Иногда это уже в третьем или четвертом поколении. Поэтому нас интересуют: форма идентификации русской культуры за рубежом, русские художественные объединения, групповые выставки, русские художественные студии, журналы, периодика. То есть как русское культурное сообщество сохраняло свою идентичность на протяжении
десятилетий. И, наконец, третье: по месту, но не по значению. Наследие русского зарубежья — это часть культуры стран диаспоры, тех стран, где они жили. И поэтому нас интересует, и в этой энциклопедии мы старались отразить, какой вклад русские эмигранты, выходцы из России сделали в культуру этих стран. И как он оценен в этих странах. Вот эти три принципа лежат в основе всех наших статей. Как вы видите, они довольно-таки основательно были продуманы, обсуждены с авторским коллективом. И мы по мере возможности и сил старались им следовать.
А. П.: Я добавлю еще, что интерес этот не только сугубо для граждан Российской Федерации, сейчас живущих здесь, ощущение или понимание того, что было до них, что находится за рубежом. Но мы ведь знаем, более
35-ти миллионов человек сейчас оказались после распада Советского Союза за рубежами нашей страны. И подобного рода проекты, они, как мне представляется, способствуют такому единению духовному тех, кто оказался там, кто, может быть, не имеет намерений возвращаться, но при этом имеет намерения идентифицировать себя с российскостью, с российской цивилизацией. И нам кажется, что это тоже такой очень серьезный шаг для такого духовного сплочения, духовного сближения тех, кто, может быть, в некоторой растерянности находясь, живет сейчас и растит детей, воспитывает их, живет надеждами на будущее.
К. М.: Минута у нас остается, когда планируете продолжение проекта? Когда будет появление уже в интернете продолжения?
А. К.: 900 статей — это уже немало. А то, что мы работаем в интернете, а не на бумажной версии, мы пополнять будем все время. То есть напишут в декабре
20 новых статей, они будут немедленно выложены в Сеть. В чем достоинство интернет-издания? Можно редактировать, можно пополнять в текущем режиме, и наша группа так и будет действовать.
А. П.: Ну а мы, Комитет по внешним связям, со своей стороны уже запланировал деньги в бюджете Санкт-Петербурга на 2012-ый год в рамках программы по реализации государственной политики по работе с соотечественниками за рубежом для продолжения этого проекта.
К. М.: Я напомню, проект называется «Искусство и архитектура русского зарубежья», набирайте в поисковике, обязательно выскочит. Адрес звучит как
artrz.lfond.spb.ru. Ну и времени, к сожалению, больше нет. У нас в студии был председатель Комитета по внешним связям Александр Прохоренко и исполнительный директор Фонда имени Дмитрия Сергеевича Лихачева Александр Кобак. Спасибо большое за интересную беседу. Спасибо!
А. П.: Спасибо, Кирилл! Спасибо, уважаемые радиослушатели!
Упомянутые персоны, псевдонимы и персонажи
К. М.: Накануне в Санкт-Петербургском Доме Национальностей состоялась презентация портала «Изобразительное искусство и архитектура русского зарубежья», который является первым этапом создания энциклопедии русского культурного наследия за рубежом. Об этом мы сегодня будем говорить с председателем Комитета по внешним связям Санкт-Петербурга Александром Прохоренко. Александр Владимирович, здравствуйте! 