Рецензия
Московское частное издательство «Интрада» — из тех, про которые можно с полным основанием сказать: «Мал золотник, да дорог». Действительно, в его «штате» (если вообще можно так выразиться) — всего два человека, в плане — три-четыре новые книги в год, но зато какие: книги о Пушкине, о литературной мистике и средневековой демонологии, новейшие монографии по самым актуальным вопросам культурологии и филологии, такие востребованные сегодня справочники и энциклопедии по этим научным дисциплинам.
Именно к последним относится новейший том «Европейская поэтика», который получил от авторов скромный подзаголовок «Энциклопедический путеводитель». В действительности это — самая настоящая энциклопедия, причем первое издание такого рода в России. И не только по объему охваченного материала, но и по глубине его освоения и освещения: недаром среди авторов книги — «первые лица» современной отечественной науки в своих областях: А. Махов, Е. Цурганова, Е. Лозинская, Н. Пахсарьян.
Тем не менее, есть смысл и в слове «путеводитель»: «Европейская поэтика» вводит читателя в совершенно незнакомые подавляющему большинству даже специалистов области литературной и культурной истории континента и водит по этим областям, пытаясь, как хороший экскурсовод, не упустить из виду ничего важного и интересного.
В соответствии с этой задачей том распадается на три неравные части: общее введение в европейскую поэтику, восемь монографических очерков о ее национальных (а точнее — языковых) изводах и словарь важнейших понятий, изящно и точно названный «Экскурсы».
Написанный А. Маховым солидный очерк «Европейская поэтика» имеет жанровый подзаголовок «Темы и вариации»; поставив его после заглавия, наш крупнейший историк эстетических учений, как сказали бы в прошлом веке, оправдывает и композицию своего сочинения, и его принципиальную неполноту. Действительно, из всего множества ключевых понятий он выбирает семь наиболее актуальных: Поэзия, Поэт, Материя, Слово, Произведение, Воздействие и его адресат, Система произведений — и, уже исходя из этого набора, описывает явление в целом.
Очерк завершается понятным сетованием автора: «Вопрос соотношения европейской поэтики и европейской „ментальности” уводит нас из круга проблематики, которой ограничена эта книга», и остается только вместе с автором с сожалением вздохнуть… Действительно жаль: автору есть что рассказать и об этом, разумеется, но все-таки перед нами «Европейская поэтика», а не что-то другое.
Поэтику античной литературы обстоятельно описывает еще один авторитетнейший современный ученый — Н. П. Гринцер. А затем слово снова берет Махов, представляющий в книге еще и средневековую латинскую поэтику. После чего следуют обстоятельные очерки итальянской, французской, испанской, немецкой, английской и нидерландской поэтики, составленные крупнейшими отечественными специалистами в области этих литератур. Причем одно из общих достоинств подавляющего большинства очерков — их обстоятельность и в то же время компактность: история национальных эстетических теорий представлена в полном смысле слова «в кратком изложении»: имена, названия, идеи, цитаты.
На последние хотелось бы обратить особое внимание: уже во вступлении авторы предупреждают нас, что цитат будет немало, так как большинство из них в этом издании впервые появляется на русском языке. Впрочем, это же относится и ко многим именам, которые в «Европейской поэтике» впервые вводятся в научный оборот.
Это и понятно: ведь издание вышло под грифом ИНИОНа — Института научной информации по общественным наукам, того самого, который постоянно снабжает нас этой самой информацией, почерпнутой из новейших и, напротив, недавно ставших доступными источников.
Кстати об источниках: путеводитель, несомненно, в первую очередь адресован современному пользователю. Поэтому, когда есть такая возможность, авторы отсылают нас не только к книгам и журналам, но и к электронным ресурсам. Тем более что очень многое, оказывается, в сети хорошо и полно представлено. И все-таки замечу, что в библиографии, например, не указано, что «Критические леса» И. Г. Гердера хотя и небольшим фрагментом, но все-таки переведены на русский и опубликованы во вполне доступном томе его «Избранных сочинений» (М.; Л., 1959). А нам с вами предлагают читать (кстати, тоже не полностью) этот фундаментальный труд только в оригинале, на немецком сайте.
Наконец, последняя часть (так и хочется сказать — последний том) книги — экскурсы. Здесь путеводитель все-таки превращается в энциклопедию, точнее — в словарь основных понятий, история развития которых в рамках различных национальных эстетик была рассмотрена раньше. То есть нас ждет своего рода повторение пройденного, но увиденного теперь в принципиально ином, чисто теоретическом ракурсе. Здесь тоже масса интереснейших цитат, масса новых имен и, главное, масса понятий, сам набор которых выглядит не вполне традиционно. Что вызывает еще больший интерес к путеводителю: например, рядом с понятиями вкус, лирика, роман, литературный род, стиль, трагедия, тропы и фигуры и т. п. мы с удивлением обнаруживаем, например, статью… об этом самом удивлении и об удивительном как о категории раннеевропейской поэтики. А еще в книге есть специальные мини-монографии о гармонии, галантности, куртуазности, остроумии, подражании, правдоподобии, прециозности…
Есть и совсем неожиданные статьи — например, написанная все тем же Александром Евгеньевичем Маховым «Соль»:
«В античной риторике и поэтике „соль” — поэтологическая метафора, обозначающая в первую очередь способность текста доставлять удовольствие слушателю или читателю. С одной стороны, она принадлежит к числу весьма распространенных в поэтике „кулинарных” метафор (связанных с метафоризацией словесного произведения как „пищи”, а его восприятия — как „вкушения”); с другой стороны, ее можно отнести к числу устойчивых выражений, обозначающих неуловимую „прелесть” художественного произведения — то иррациональное, не поддающееся теоретическому осмыслению и вместе с тем приятно-раздражающее, провокационное начало, которое присуще любому подлинному искусству; в этом плане метафору „соли” можно сопоставить с известным выражением „je ne sais quoi”, также обозначающим некую невыразимую суть искусства.
Как качество текста „соль” в описании античных теоретиков близка остроумию или даже отождествляется с ним. Сравнение остроумия с солью восходит к древности; еще древнее, видимо, метафорическая связь соли с высшими духовными удовольствиями. Плиний Старший в своей „Естественной истории” (XXXI, 41, 88) пишет, что соль „вещество настолько необходимое и незаменимое, что понятие о нем переносят на самые сильные радости духа (ad voluptates animi quoque nimias)”; нет лучшего слова, чем соль, чтобы обозначить „все прелести жизни, наивысшую веселость (summa hilaritas) и отдохновение от трудов”.
Римская риторика пыталась включить метафору соли в свою понятийную систему. Согласно Генриху Лаусбергу (Lausberg: I990. S. 61, § 167), „соль” как образ остроумной речи причислялась к уровню украшения (ornatus). На это указывает и типичная для античных авторов кулинарная метафорика, сравнение речи с кушаньем: само понятие „ornatus”, по Лаусбергу, обязано своим названием украшению праздничного стола. Речь в этой метафорической системе уподоблялась собственно яству, соль (остроумие) — приправе, без которой удовольствие от еды невозможно...»
Честное слово, трудно прервать цитату: столько в ней интересной и необычной информации, столько блеска и той самой римской соли! Не случайно половину энциклопедии написал именно Махов — в некотором смысле это его авторский путеводитель в те самые дальние давние края, в которых этот замечательный ученый-универсал чувствует себя как дома.
Но нельзя и сказать, что «Европейская поэтика» возникла на пустом месте: достаточно вспомнить несколько замечательных серий по истории эстетики, изданных у нас в 1970 — 1980-е годы, а в совсем недавнем прошлом — ряд обзорных и энциклопедических работ того самого отдела по истории поэтики и литературоведения Европы и США, гриф которого украшает и «Европейскую поэтику».
В свою очередь и «Издательство Кулагиной — Intrada», как оно именуется официально, совсем недавно выпустило энциклопедию «Западное литературоведение ХХ века» (2004) и словарь «Поэтика: Словарь актуальных терминов и понятий» (2008), оформленные в одном стиле с новым путеводителем.
Так что остается ждать продолжения серии: будет ли это богатейшая и разнообразнейшая восточная поэтика или стремительно уходящий сегодня в прошлое, так и не осмысленный по-настоящему девятнадцатый век? А может быть, «Интрада» решится наконец выпустить в этой же серии давно обещанный читателю «Словарь древней и новой поэзии» Н. Остолопова, не так давно репринтно переизданный в Германии, а для русского читателя до сих пор практически недоступный памятник истории эстетики и, кстати сказать, вполне пригодный и сегодня словарь-путеводитель по литературным лесам? Как говорится, формат вполне позволяет.
(Нет голосов) |