Рецензия
В издательстве Нижневартовского государственного гуманитарного университета вышел в свет Энциклопедический словарь по истории и философии науки.
За последние пять лет после введения кандидатского экзамена по истории и философии науки потребность в такого рода словарях и энциклопедиях резко возросла. Социальный заказ исходит теперь от многочисленной аудитории аспирантов и соискателей, от преподавателей, оказывающих им помощь в подготовке к экзамену посредством чтения лекционных курсов и проведения семинарских занятий, от экзаменаторов, от широкой научной и философской общественности. Поэтому ежегодно издаются и переиздаются — в центре и в отдельных регионах России — словари и энциклопедии по столь востребованной тематике. Один из лучших примеров — Краткая энциклопедия «Философия науки» С. А. Лебедева, своеобразная авторская монография в жанре энциклопедии — вариант, к сожалению, сравнительно редкий, хотя и обладающий огромными преимуществами перед обычными энциклопедическими словарями (цельность, чётко обозначенная мировоззренческая установка, минимум внутренних противоречий). Он прослужит нам своеобразной моделью для сравнения.
Но рынок, безусловно, ещё далеко не насыщен. В каждом регионе, в каждом крупном центре подготовки аспирантов, помимо позиций отдельных преподавателей, читающих собственные лекционные курсы, складывается общая установка мировоззренческого и методологического характера, которой в основном придерживаются и лекторы, и экзаменаторы, и с которой приходится считаться экзаменуемым. Представляемый энциклопедический словарь выражает установку, в целом укладывающуюся в рамки так называемой «уральской философской школы», сформировавшейся в 60-80-е годы прошлого столетия на базе философского факультета Уральского университета. Неслучайно с этим факультетом связаны биографии почти всех авторов, философов по своей специальности (непосредственно представляют alma mater Б. В. Емельянов и А. С. Гагарин). Думается, что именно это обстоятельство придаёт коллективному труду относительную цельность и единство, хотя следует учитывать внутреннюю эволюцию большинства «уральских философов», в особенности младшего поколения, за последние 20 лет в сторону философского плюрализма («постмодернизма» в широком смысле слова, чаще всего — своеобразного «постмарксизма»).
Рецензируемый словарь обладает рядом серьёзных преимуществ, в том числе и по сравнению с лебедевской концепцией. Чрезвычайно ценным для читателя является наличие в нём двух с половиной сотен статей по персоналиям. Правда, составители столкнулись с определенными трудностями, как в отборе имён, так и в содержательных характеристиках многих мыслителей, на чём мы в дальнейшем специально остановимся. Однако в целом данная группа статей, несомненно, украсила словарь и выгодно отличает его от очень многих близких по профилю изданий.
Второе важное достижение составителей — широкое освещение проблематики истории и философии социально-гуманитарных наук, в первую очередь социально-политического и культурологического профиля. Таких статей (как теоретического характера, так и о персоналиях) по сравнению с лебедевской энциклопедией, добавлено не менее семидесяти. Надо ли разъяснять, насколько расширяется и углубляется освещение истории и философии науки по сравнению с изданиями, фактически сводящими науку к естествознанию?
Третий существенно новый момент — освещение проблем компьютерной техники и информатики. Статей по этому профилю в издании сравнительно немного, однако в качестве одного из приложений помещён обширный словарь терминов, принятых в радиоэлектронной технике и информатике.
Исполнение громадного большинства статей не вызывает серьёзных претензий: уровень в целом высокий. Конечно, встречаются отдельные спорные утверждения (например, на с. 150 утверждается, что философия культуры входит в структуру культурологи: философия оказывается элементом науки), но их удельный вес крайне мал. Не вызывает нареканий библиография к статьям, охватывающая, как правило, работы вплоть до даты публикации издания. Весьма уместно приложение «Термины и выражения, употребляемые для перевода на русский язык» (всего четыре опечатки). Таким образом, и с содержательной, и с формальной точек зрения словарь находится на уровне российских стандартов и даже по ряду параметров превосходит однотипные публикации.
И всё же внимательное ознакомление с энциклопедическим словарём выявляет в нём определённые пробелы. В авторском коллективе, видимо, не оказалось специалистов по философским проблемам ряда важнейших отраслей науки и соответственно по их истории. Нет обобщающих статей по математике, химии, биологии, геологии, экологии, медицине, экономике, правоведению, техническим наукам. По большинству этих наук очень мало и терминологических статей, и статей по персоналиям, особенно по сравнению со статьями по физике, социологии, политологии, культурологи. Впрочем, почти также мало статей по философским и историческим проблемам исторической науки, семиотики, синергетики. Видимо, неслучайно из частнонаучных картин мира в словаре представлена лишь географическая. В итоге можно констатировать определённую диспропорцию между освещением общих проблем философии и истории науки, которое отвечает общепринятым стандартам, и освещением исторических и философских проблем ряда важнейших наук, перечисленных выше, что объясняется, скорее всего, профилем преподавания в Нижневартовском гуманитарном университете. Но если данное издание предполагается распространять за пределами родного вуза, необходимо учитывать потребности аспирантов всех основных специальностей, пусть и не в полной мере.
Особо следует остановиться на статьях по персоналиям. Среди них примерно половина посвящена философам, половина — учёным. Однако в первом случае в громадном большинстве речь идёт о философских учениях, анализируемых мыслителей, но не об их вкладе в развитие философии науки. Например, в статье об Аристотеле о философии науки — четыре строчки, нет ничего и термине «эпистиме», о различии первой философии и отдельных наук по предмету. Даже в статье о Канте не рассмотрено, что он понимает под наукой, чем она отличается от метафизики. Ничего нет о взглядах Маркса на науку. Ничего не говорится о понимании Фрейдом науки и её ускоренности в психике. В статье об Ортеге-и-Гассете — ни слова о его философии научного познания, философии истории науки.
Во второй группе статей — о персоналиях деятелей науки, напротив, как правило, почти отсутствует анализ их отношения к философии, к философским проблемам собственной науки, к последствиям их открытий для существующей картины мира. Таким образом, в этой группе статей представлена история науки без анализа философских её оснований и значимости вклада учёных для развития философии.
Если говорить о том, насколько полно представлены в словаре важнейшие представители философии науки, то, конечно, всегда можно найти какие-то пропуски (например, Фр. Брентано, вместо которого К. Брентано — романтик, особенно отношения к философии науки, в отличие, скажем, от Шлейермаха или Фр. Шлегеля, не имевший), но в целом к списку особых претензий нет. Можно лишь, в качестве курьёза (упущение редактора), упомянуть два раза напечатанную статью о Гёделе (Геделе).
Иначе обстоит дело со статьями о деятелях науки. Здесь упущен ряд ключевых фигур — например, Гиппократ, Евклид, Лавуазье, Линней, Кювье, Ламарк, Дарвин (!), Кантор, Хокинг и многие другие. Собственно говоря, как уже отмечалось, почти всё внимание статей сосредоточено на физиках, социологах, политологах и культурологах.
Коснёмся ещё одного частного аспекта. В раздел персоналий включены 14 статей о членах авторского коллектива. Тем самым они зачислены в ранг философов и историков науки, даже если в списках опубликованных ими трудов такие сочинения отсутствуют и всё их участие в этом процессе сводится к написанию в словарь статьям (для С. И. Горлова не соблюдено даже это условие). Обычно принято, как это сделано и в настоящем словаре, краткие сведения об авторах (с. 338—341) и этим ограничиваться. Теперь же получается, что Гайденко, Розов, Ойзерман, Лойфман и десятки, если не сотни, москвичей, петербуржцев и т.п. не причислены к тому же рангу, что и составители. Вероятно, инициатива исходила не от самих авторов и вина за подобный провинциальный «патриотизм» лежит не на них.
И всё-таки указанные недостатки не могут изменить общего положительного впечатления и перевесить отмеченные нами преимущества, скорее речь идет о ложке дёгтя в бочке мёда. Как уже отмечалось, общий научный уровень издания высок, впечатляет культура его подготовки и оформления. Нет сомнения, что энциклопедический словарь найдёт читателя не только в регионе, но будет востребован и за его пределами.
(Голосов: 1, Рейтинг: 2.93) |
Энциклопедический словарь из провинции или провинциальная энциклопедия?Хорошенькое начало...
...Исполнение громадного большинства статей не вызывает серьёзных претензий: уровень в целом высокий.а порой — и откровенные претензии-обиды (= наезды) с последующим клеймением —
...Теперь же получается, что Гайденко, Розов, Ойзерман, Лойфман и десятки, если не сотни, москвичей, петербуржцев и т. п. не причислены к тому же рангу, что и составители. Вероятно, инициатива исходила не от самих авторов и вина за подобный провинциальный «патриотизм» лежит не на них.Скептически